Читать книгу Криминальное лихо. Повесть и рассказы онлайн

– Любовь не фантазии ли молодых дурочек? – то ли спрашивал, то ли констатировал о сверстницах— не поймёшь. А интонации такие расплывчатые – не уловишь.

С этим вопросом он однажды к деду Григорию подкатил. Тот аж глаза «вытарашшил», говоря деревенским языком.

– Если честно, Паха, бабы – одна из мелочей жизни, без которой было бы мелочей на миллион больше. Вот и думай: любовь или необходимость, и за что мы бабам про неё, любовь, рассказываем, ответил находчивый Философ.

– Ты, дед Григорий, умный или хитрый?

– Я белорус. Мы все, белорусы, такие – народ дружественный и не злой. Вишь, как я со всеми дружу?

– Вижу, вижу! – смеётся Пашка.

Нельзя было утверждать, что у Павла куча друзей, как у других ребятишек. Раньше, ещё в 7 и 8 классах его можно было увидеть дома у соклассников и у ребят постарше или помладше. Простота сельских отношений делала эти посещения обычными, само собой разумеющимися. Общительность между односельчанами приобреталась с детства. Но с возрастом друзей становилось всё меньше. Он не был ни замкнутым, ни слишком раскрепощённым. Ему были присущи и продолжительное молчание, похожее на сдержанность, и болтливость. То он будто накапливал в своём уме что-то, обмозговывал, то выплёскивал в неподходящий момент, например, на уроке, когда преподаватель объясняет тему или даёт домашнее задание. Одним это нравилось, других раздражало. Ему самому хоть бы что. Он скорее не умел смущаться. Над смущением других подтрунивал:

– Ты что покраснела? Стесня-я-ешься? Смотрите, какие мы стеснительные!

Молодому молодые многое прощают, а наглость принимают за смелость. Его считали храбрым. Сверстницы ему доверяли, и некоторые признавались позже в первой симпатии к нему. Среди парней он обладал безусловным авторитетом. Педагоги говорили, что у него оригинальное, нестандартное мышление. Многие завидовали способности взбаламутить «народ» одним словом, коротким, лаконичным, обязательно ядовитым замечанием.

За сочинение по литературе ему всегда ставили «4», до пятёрки не хватало объёма, тройки было мало за полное, точное раскрытие темы. Добрая и снисходительная Прасковья Афанасьевна вздыхала, объявляя оценки, указывая на объём, часто зачитывала его выводы как образец завершения рассуждения. После чего на перемене Пашка признавался, насколько точно просчитал, что нужно написать, какой лапши на уши навешать, чтобы понравилось учительнице.