Читать книгу Криминальное лихо. Повесть и рассказы онлайн

Они разошлись в разные стороны и продолжали работать на расстоянии. Обоим вдруг открылось, что взрослеют они по-разному.

Один – мучительно сопоставляя свои представления с жизнью, готовился преодолевать противоречия. Другой – изучить, понять, чтобы тем или иным способом лавировать.

Незаметно, но планомерно, эгоизм и самоуверенность превращались в Павле в наглость и презрение к людям, а это, в свою очередь, как правило, порождает жестокость. Но это будет потом, в далёком потом…. И у Тимура его судьба, определённая временем и натурой, тоже не будет лёгкой, но он никогда не перейдёт за черту доброты.

В детстве судьба зарождается

Деревенский философ Григорий

В поисках источников дохода Четвёртый пристрастился сначала к рыбалке. Исходил, излазил речку Берёзовку, текущую вдоль села и дальше, до впадения в Бухтарму, на несколько десятков километров, узнал все рыбные места, изучил, когда мордочкой, когда удочкой ловится лучше. Весной, во время нереста, ловилась щука. В месте нерестилища стояла спина к спине, хоть руками бери. И брали – занимались ночью лучением. Брали фонарик и шли лучить рыбу. Летом глинистая речка была мутной, ловились в ней одни чебаки да гольяны. Убедившись, что охота более прибыльное дело, рыбалку он почти бросил, занимаясь ею только летом, вернее даже в конце лета, когда в посветлевшей Берёзовке ловятся в основном хариусы. Хариус – царская рыбка – так считают многие. И не зря – деликатес! Кто хоть раз откушал свежего жареного хариуса, тот всегда поспорит, что он лучше и судака, и сазана. Хариус нежнее. Сладкий, жирный сазан, которого привозят из Зайсана, приедается, а хариус – никогда! А если его жарить прямо на берегу, только выудив из речки! О, это сказка – не блюдо! Ловили хариуса чаще удой.

Когда умер Данилыч, дома обнаружилось незарегистрированное ружьё, Пашка стал ходить на охоту. Крупной дичи, как волки или медведи, близко к селу не водилось. А норку, лису, зайца всегда можно добыть.

Сначала Пашка ходил с опытными мужиками. Помогая им, перенимал их сноровку, знания, изучал звериные повадки. Осенью, до того, как утки поднимаются на крыло, ходил на уток. Зимой ему доставляло удовольствие ставить силки, капканы, читать звериные следы. Как человек, выросший на природе, он любил по утреннему морозцу пробежаться вдоль Берёзовки по окрестным пригоркам и полям, замечая, где и сколько прошло лис – плутовок, с наслаждением вдыхать холодный воздух, заряжаясь от природы спокойствием, тишиной и надёжностью. Ему нравилось, поддев совком лисьи следы на тропе, устанавливать раззявленные, проваренные в травах, чтобы отбить запах, капканы, заметать следы полынным веничком и предчувствовать добычу, и подсчитывать прибыль. Много же природа давала человеку и щедро давала. Павел постиг её обязанность давать ему от себя, потому что он над нею властен, а не она над ним. Отец Тимура тоже одно время был увлечён охотой и сына приучил. Несколько раз они втроём выходили на охоту зимой и летом. Но, охотясь втроём, часто возвращались без добычи. Постреляют из ружья просто так, зато обязательно где-нибудь увидят нечто удивительное: зимой, как стреконувший заяц путает следы, как мышкует лисица, как кормится на дороге перепёлочка с выводком, как токуют тетерева.