Читать книгу Клоун: душа напрокат онлайн
Глубоко за полночь, закончив с работами в цирке, Джон стягивал с себя страшную маску и запирал их в ящик до следующего дня. Смывая грим, убирая маску лжи и тоски, клоун становился самим собой – одиноким, грустным и несчастным Стрикальски, которому ничего в этом мире не приносило счастья. Он вздыхал, с минуту смотрел на свои ботинки, держа в руках шляпу, потом поворачивался, сжимая их, одевал на голову и, улыбнувшись, смотрел на луну, выйдя за дверь.
«Пора домой…» – но дома его никто не ждал, кроме тараканов под диваном, крыс за стенами и счетов за оплату коммуналки в почтовом ящике.
Запирая скрипящую дверь на замок, Джон грустил, что дома его ждала несчастная, одинокая, пустая комната с маленьким, старым, чёрно-белым телевизором, на что-то другое, с его-то работой он и не мог рассчитывать. Даже на еду, он соскребал последние деньги и, жить от одного и до другого праздничного дня было подобно смерти, он голодал и считал каждую копейку, которую он выручал в те дни, когда посетителей цирка было более или менее.
Казалось, Джон не в своём веке, да и не в то время живёт. По-видимому, он жил в 30-х годах прошлого столетия, и всё, что приносило хоть какое-то настроение его больной душе – это счастливые лица зрителей, аплодирующие нелепому костюму и, страшной, разукрашенной, весёлой наигранной улыбке клоуна. В остальное же время, серость, которую он заполнял бутылкой холодного стеклянного пива из холодильника, не приносило в его жизнь ни одного счастливого мгновения – за исключением сна.
Перебираясь из палатки, где он работал днями напролёт в свою серую, мрачную квартиру и, включая телевизор фоном, ставя грязные ботинки на письменный стол перед диваном, он размышлял:
«Когда же господь заберёт меня к себе? Я устал существовать… Разве я заслужил так жить?» – на глазах блестели слёзы, готовые выкатиться из них.
Господь не слышал его молитв, да он и не хотел выполнять его просьбы и, потому Стрикальски лишь существовал, как существует его зонт, у входной двери, висящий на гвозде рядом со шляпой. Ничего большего от него и не требовали и, сам он не раз говорил себе именно то же самое: