Читать книгу Иная Богемия онлайн

Взор желтых глаз действовал гипнотически, и чем дольше она смотрела, тем труднее было оторваться от них.

– Хотела исследовать полость в кресте, где, по мнению историков, лежит шип с тернового венца Иисуса Христа. Не перебивайте, пожалуйста, – подняла она руку, увидев, что Карл хочет что-то сказать. – Даже если бы он там лежал, не факт, что это мог быть тот самый шип. Я проводила анализ – если суммировать все упоминания шипов и смоделировать легендарный артефакт, то получилось бы примерно четыре таких венца. Я не это хотела доказать, лишь опровергнуть записи, сохранившиеся в моем роду о том, что якобы король Карл Люксембургский, – она выделила слово король так, чтобы мужчина, назвавшийся Карлом, понял, что она не верит ему, – не шип туда вложил, а клык оборотня, который ему принесли в дар мои предки. Зачем ему это, в записях не говорилось.

Дэниэль, внимательно слушавший ее, перевел взгляд на Карла, ожидая ответа. Возвышаясь над всеми в комнате на целую голову, а то и на две, тот погладил бороду:

– Графиня Кинских, если бы вы сразу меня спросили… Да, там клык влколака или волкодлака, как вам будет угодно их называть. Завязав границы на короне, я должен был обезопасить саму власть от притязаний упырей. Ни один упырь не смог бы взять ее в руки или надеть на голову, пока там волчий клык. Корона святого Вацлава, как я вижу, до сих пор считается абсолютным символом власти в Богемии.

Энн молчала, молчали и все присутствующие. Фауст нахмурился и предложил найти более комфортное место для разговора. Карлу дали черную куртку, и он облачился в нее, прикрывая нагую верхнюю часть тела.

– Ваши родители тоже могут чувствовать влколаков? – с интересом спросил Фауст.

Кинских снова шла по уже знакомому коридору, только теперь она достигла поворота, за которым ступени вели вверх на первый этаж.

– Нет, конечно, – Энн дернула плечом от подобной глупости. – Они так же как и я, не верят в подобную чушь, считая все это легендами рода. Мой дед последний, кто все еще старался доказать их правдивость, да к концу жизни основательно помешался из-за этого, пытаясь и меня обратить в свою «веру».