Читать книгу Терра онлайн
А он зубами чуть скрежетал от холода, шмыгал носом.
– А она нас там ждет? – спросил я.
– Ждет не ждет. А ты спрашивал?
– Нет. Мне страшно, если ждет. Как бы ждет, что умрем.
– Она с любовью ждет.
Ой, сколько в мире грязи, и какие в то же время есть ясные, холодные выси. Задолбался я тогда от всего изрядно, устал, замучился ждать, то да се, все не мог про смерть остановиться.
– Па, а ты боишься смерти?
Он покрепче прижал меня к себе, и был в этом на самом деле какой-то страх.
– А чего бояться? Ты тогда съешь меня.
– А ты меня, если понадобится, выпей. Как в «Алисе в стране чудес».
Он хрипло засмеялся. Мы еще о чем-то болтали, я потихоньку засыпал, такое марево было, вьюга шумит, завывает, морем, зверем, такая большая, весь свет в ней, кажется. Так и жизнь проведем.
Он меня так по голове гладил, и было мне безопасно, ничего страшного, я знал, не случится, а что случится – все пройдет.
Папашка говорил что-то, а я в тепле тонул, в жа́ре.
– И любил я ее без меры, и когда не нужно было любил, – рассказывал он.
А я слушал.
– Однажды любил, когда и нельзя уже было, говорят вредно, но мне так нужно было. Ты уже был, шевелился, я чувствовал. Я ей, значит, того, руку на живот положил, а там – живое, мое что-то. Я еще тогда не знал, кем ты родишься, как тебя звать будут, я ее пузо вообще-то не трогал, противно было, а в тот момент по-другому все стало. Она меня обнимала одной рукой, ласково так, а другой живот гладила, все время.
Эта история была противоположная всем историям про смерть.
– В общем, я почувствовал, что ты там живой, настоящий маленький крысенок, а отдельно еще не можешь. Так это меня поразило, такое у меня удивление было, радость какая-то от того, как человек возникает. Ничего еще нет, а вот уже под рукой. И ей тогда хорошо так было, она после плакала, как ей хорошо, говорила, что хочет долго жить, и чтобы всегда так было.
Гладил меня и гладил, рассказывал, значит, как мамка мной беременная была, а он ее – вот. И такой был в этом абсурд – в пустоте, на краю мира, на неудобных стульях мы лежали тесно-тесно, и была какая-то тайна, в которую он меня посвятил.