Читать книгу Нерешенная задача онлайн

Та быстро присела в кресло напротив и обратилась сразу не к гостье, а к своей сестре:

– Милица, как хорошо, что наш князь Петр уехал, он не допустил бы такой вольности.

Милица стала объяснять гостье, что та имеет ввиду.

– Мой супруг, князь Петр, не допустил бы ни за что появление мужика в нашем доме, каким бы он известным не был! Это отъявленный скептик, он даже, мне порой, кажется, и в Бога то с трудом верит! – Стана стала развивать эту тему. – Ну, его можно понять, он на войне видит столько смертей и ужасов, что вера, после такого, трудно дается!

Милица показала рукой, что эту тему затрагивать не стоит и перевела разговор на другое.

– Правду, говорят, что наша графиня Анна Александровна Вырубова даже успела съездить к этому мужику за Урал? И через неё о нем уже знают наша матушка-императрица? Господи, когда успели то?

Стана подхватила разговор.

– И это не все, что ты знаешь! Мне Анна Александровна, намедни то и рассказала сама о нем и сказала, что это она рассказала, что у матушки нашей сыночек то болен. И тогда этот, Распутин, и подумал, что ему нужно приехать! Он сказал, что помочь сможет.

Графиня стала ощущать, что после выпитого бокала вишневки её стало одолевать некоторое томление, члены тела размягчились и её пребывание в этом дворце перестает быть таким натянутым и официальным, ощущение чужой страны и чужих людей стало исчезать. Вишневка очень понравилась, но обладала одной особенностью несмотря на то, что, когда её пьешь, она не давала даже признаков крепости, но после, так четко ударяла в голову и очень быстро! –«Эге-ге!» – подумала про себя графиня, но ей тут же поднесли следующий бокал, она планировала отказаться, следуя своей чисто немецкой натуре, никогда не терять над собой контроль, но видя, что две женщины с удовольствием принялись пить по второму бокалу, решила, что только после него уже откажется от этого напитка!

– Да. Наша дорогая матушка-императрица… – проговорила задумчиво Милица. – Когда дите больное, то хватаешься за любую соломинку и думать больше ни о чем другом не можешь! Не всесилен, значит этот француз!