Читать книгу Странный Брэворош онлайн

– Может, не заметили? – робко предположил Глеб.

– Говорю тебе: в глаза смотрели! Так, без всякого интереса. Как на не свой трамвай на остановке.

– А потом? Что же потом было? – спросил Глеб.

– Потом был суп с котом и котлеты по-киевски, – махнул рукой физрук. – Потом я сознание потерял и очнулся только в медсанбате, у наших. Оказывается, когда я взлетал – шла война. А когда меня сбили, она, чтоб её, уже закончилась. То финское подразделение, видать, с фронта возвращалось, к мирной жизни, так сказать. О том, что война закончилась, финские ребята уже знали, только мне позабыли сообщить.

– А как же вас наши потом нашли? – заинтересовался Глеб.

– Нашли как-то, – неопределённо пожал плечами Павел Николаевич. – Может случайно, а, может, ребята из нашего звена сообщили, куда примерно упал. Теперь уж не выяснишь.

Физрук пристально посмотрел на потухшую папиросу, зачем-то плюнул на неё и бросил в костёр. – Так что, парень, ну её к лешему, эту войну. Вон, в Чехословакии, слышал, что затевается? Не дай бог опять начнётся. Не совались бы мы туда! Но я тебе такого не говорил, так, мысли вслух.

Глеб промолчал. Он смотрел на затухавшие огоньки костра и чувствовал, что на плечи, на душу навалилась тяжесть.

Павел Николаевич подбросил в огнь дров и, уходя спать в палатку, сказал:

– Пару часиков продержись, а потом кашеваров поднимай, пусть завтрак начинают готовить. Позавтракаем – и в обратный путь. А сам поспи, как их поднимешь. Организм детский нуждается в отдыхе. Не на войне, слава богу…

Как известно, всё когда-нибудь заканчивается. Закончился тот памятный поход. Закончилась лагерная смена. Лето закончилось тоже.

Глеб вернулся домой окрепшим, возмужавшим, чем очень порадовал маму.

Вскоре из Мартоноши пришло письмо, в которое было вложено ещё одно, от Гаврика, которое он прислал по прежнему домашнему адресу. Брат сообщал, что живёт теперь в Филадельфии, что женился на американке, что жену зовут Нэнси и что у них всё хорошо.

Мама всплакнула над этим письмом, и у Глеба было почему-то на душе нелегко. Получалось, что теперь-то уж точно он – единственная мамина опора. На старшего брата надеяться не приходилось.