Читать книгу Тот, кто утопил мир онлайн

Что за пытливый вопрос читается на мерзкой физиономии Чжу? Ему же не понять Оюана. Никому не понять его жертв, прошлых, настоящих и будущих.

На юг отправился маленький боевой отряд, состоявший из Чжу, тринадцати юных воинов, сплошь облаченных в серую дорожную одежду и обладающих такими навыками верховой езды, каких и следует ожидать от крестьян, впервые увидевших лошадь недели три назад, несколько более опытного генерала Сюй Да – и самого Оюана. За ним не только приглядывали надсмотрщики, сменяясь попарно. Ему связали запястья и посадили его на смирную лошадку, которую по очереди вели в поводу стражники. Генералу даже поводьев не доверяли. Благоразумно, с яростью подумал Оюан. Ему дико не хватало меча. Мысленно он постоянно за него хватался – как за утраченную часть собственного тела.

Они задумали пересечь равнины к югу от Интяня, затем через Желтые Горы добраться до южных владений Чжу: Цзиньхуа, знаменитого своими многочисленными школами конфуцианского учения, и небольшого поселения в долине Лишуй. После этого они намеревались свернуть к востоку, в земли, подвластные Юани, и выйти на побережье к Тайчжоу, богатому солью. Тысячу ли они предполагают одолеть за десять дней. Воины Чжу настолько никчемны, что даже не осознают, какой это позор. Даже с одной-единственной лошадью вместо нескольких сменных Оюану потребовалось бы вдвое меньше времени.

Чжу ехал впереди, во главе отряда, вместе с генералом Сюем. Оюан прожигал взглядом его спину, не в силах отвернуться. Так расковыривают рану. С каждым оставленным позади ли в нем нарастала тяга взять Чжу за цыплячью шейку и втоптать его в грязь, откуда он и вылез. Упади он замертво, Оюан бы поверил в убийство силой желания. Чжу, однако, в блаженном неведении трусил впереди, иногда переходя на легкий галоп. Казалось, он вообще забыл про Оюана.

Ели они в седле. Генералу к этому было не привыкать. А вот то, что у наньжэней считалось дорожной едой, показалось ему непривычным: рисовые колбаски, завернутые в листья лотоса (неприятно резиновые, когда остынут), и маленькие жесткие круглые пирожки с начинкой из возмутительно сладкой бобовой пасты. У Оюана от такой диеты начинал ныть желудок, а к обеду – пусть он, наученный опытом, и отказывался от воды, когда по кругу передавали флягу – еще и мочевой пузырь. Знакомая пытка. Первые несколько дней любого похода, пока организм приспосабливался, он всегда проводил с ноющей болью внизу живота, раскалывающейся от недостатка питья головой и страстной ненавистью ко всем мужчинам, которые могут справить нужду прямо на обочине, в то время как Оюану приходится ждать вечернего привала, чтобы остаться в одиночестве. Эта боль даже не могла его отвлечь от мыслей, как те ожоги на запястье. Просто тянущее неудобство, напоминающее об увечье более, чем когда-либо.