Читать книгу Репродукции картин малоизвестного художника онлайн

– Не стоит это вообще, – задумчиво промолвила женщина. – Мне будет достаточно, если вы найдёте моего сына живым и невредимым или хотя бы предоставите мне его тело. Сначала мне было невыносимо тяжело, больно, обидно, а сейчас время потихоньку залечивает прежние раны. Может быть, ещё чашечку кофе?

– Нет, спасибо. Пирожки ваши вкусные, но мне пора. Очень много дел. Я надеюсь, мы завтра с вами встретимся, и кое-что уже разрешится.

– Постойте. Не уходите так быстро. Побудьте со мной. Я ещё много чего могу рассказать вам о своём сыне, если вам это интересно. Вы понимаете, за всё это время мне не с кем было поговорить о Денисе. Каждый человек занят чем-то своим, своими проблемами, своей радостью и мы очень часто не замечаем, что рядом живут люди, которым требуется помощь и поддержка. Им не надо материальных благ, высокой должности, больших зарплат, славы и почёта – надо только одного, чтобы кто-то внимательно их выслушал. А вот такого внимательного и чуткого собеседника, как раз большинству нам и не хватает. Мы стали слишком циничны, слишком расчетливы, слишком жестоки. Нам наплевать на чужие проблемы, на чужую беду, чужое горе. А ведь нам многого не надо. Чуть-чуть внимания, заботы, нежности и всё многообразие красок мира предстаёт в другом цвете, в другой реальности. Пришлось Виктору остаться ещё на полчаса и послушать новые истории о жизни Дениса. Потом он поехал в отдел, взял новые документы по этому делу и договорился с экспертами о проведении опознания.

Глава 3

Ни я, ни мой брат в начале не понимали какое это большое горе и беда. Война была для нас чем-то чуждым, далёким и нереальным. Хотя, и началась она с неприятных событий. К середине дня была объявлена всеобщая мобилизация и все мужчины в селе, быстро собрав рюкзаки и попрощавшись с родными и близкими, заполнили кузова подогнанных для этих целей автомобилей. Мы не понимали, почему все плачут и рыдают, почему мама Света даже упала на колени перед папой и держала его за полы одежды, не желая отпускать. То тут, то там раздавались крики прощания, всхлипывания и рыдания. Жители села еще долго не расходились, хотя машины давно уже скрылись из виду. В селе остались только старики, дети и женщины. Они обсуждали, что же будет дальше и как им жить? Мама отвела нас домой, накормила, а сама бросилась к соседке, у которой было радио, чтобы послушать последние новости. Известия, рождающиеся из эфира, были неприятными: немцы продвинулись за сутки далеко в глубь территории Советского Союза. В начале война ничем нас не беспокоила, она, казалось, далеко и никогда к нам не придет. Но уже через несколько дней мы отчетливо стали слышать отдаленные звуки канонады. Утром в село приехало несколько фургонов с красными крестами. Это был полевой госпиталь. Люди в белых халатах быстренько поставили палатки посреди села и уехали, чтобы вывозить с поля боя раненых бойцов. Однако они никого не привезли и к вечеру палатки были снова собраны и машины уехали. Мы так и не поняли, зачем они приезжали и кого собирались лечить? А звуки канонады становились всё ближе и ближе с каждым днём, уже через неделю мы отчётливо слышали взрывы и автоматные очереди, звуки летающих самолетов и разрывы снарядов. Всё это было совсем близко и на душе становилось страшно. Село быстро опустело. Люди запрягали подводы, хватали необходимые вещи и уезжали на восток. Тётя Света тоже хотела отправить нас с соседями, но потом передумала. От разрывов снарядов звенела посуда и дребезжали стекла. На мой вопрос, почему мы не уехали, тётя Света только мрачно махала рукой, а вдруг папа вернется и не застанет нас дома.