Читать книгу Пеший камикадзе. Книга первая онлайн

– Так точно! – признал поражение Чечевицын.

– Покупай, меняй, воруй, но, чтобы к концу командировки… Ясно?

– Так точно!

– Не найдешь, застрелю!

– Обещаю, найду! – как осиновый лист на ветру задрожал солдат.

– Исчезни! – выпустил его Бис.

Поздно вечером к Егору прибежал из штаба посыльный и передал письмо из дома, от жены. На тетрадном листе, между строчек, был очерчен контур ладошки сына. Егор прижался лицом к бумаге, думая, что почувствует детский запах, но бумага ничем не пахла:

'Здравствуй мой милый, родной, ненаглядный!

У нас всё хорошо. Потому что я знаю, если у нас хорошо – всё хорошо будет и у тебя. Не волнуйся за нас. Сейчас уже ночь. Наконец уложила нашего сына спать, перегладила бельё – он у нас такой поросенок, стирать можно бесконечно, и решила написать тебе пару строчек. Обвела тебе его ладошку, пока спит, чтобы ты видел какой он уже большой. Времени писать совсем не остаётся. Пишу, а у самой глаза закрываются. Но самое трудное справиться с собой и не думать, что каждый день, каждый час с тобой может что–то случиться. Я и не думаю об этом, днём сын не даёт скучать, а вот сейчас щемит сердце при мысли этой. Но я не думаю.

Мама допоздна работает, приходит затемно. Когда она приходит, от них с Матвеем ещё шумнее становиться. Отец каждый вечер у телевизора, смотрит новости. Сынок тоже. Сгоняет деда в кресло, ложиться на диван, я даю ему бутылочку, и он ест. Сам.

Мне очень понравилось твое стихотворение обо мне, очень красивое.

Целую тебя за него нежно–нежно. Твоя Катя'.

Егор перечитал письмо трижды и теперь разглядывал слегка неаккуратные буквы.

– Засыпала милая, – прошептал он, чувствуя, как пылает его лицо. – Устала, моя хорошая. Спи… Скоро все это закончится.

Война в Чечне приняла совершенно иную форму нежели была год назад, превратилась в партизанское противостояние и во всём чувствовалось, что такой она будет ещё долго. Тяжёлые кровопролитные бои с отрядами Басаева и Хаттаба, которые ещё недавно наперебой освещались средствами массовой информации и порой казались результатом работы художников, превративших черно–белую хронику Отечественной войны в цветную, произошедшую в далёкого сорок третьем, никак не в двухтысячном, наконец закончились. Правительство вдруг осознало, что информация об уничтожении незаконных вооружённых формирований и собственных потерях, попадая в умы и сердца людей, меняли их отношение к войне и к людям во власти не в лучшую сторону. Отныне 'горячие' новости из Грозного подавались сухо, дозировано и осторожно, чаще рассказывая о специальных операциях в горной Чечне и о том, что среди военных, к сожалению, были погибшие и раненые, но наши потери многократно меньше уничтоженных боевиков, как будто матерям и жёнами от этого должно было стать спокойнее за мужей и сыновей, находящихся чёрт–те где. А в это время сапёры Внутренних войск и Минобороны разминировали чеченскую столицу и территории других населённых пунктов Чечни, уничтожали мины и неразорвавшиеся боеприпасы и на равнине – новостью это стало даже для тех, кого удивить было невозможно, кто находился здесь – войны больше не было.