Читать книгу Письмо первой попавшейся девушке онлайн

«Весь он точно из воздуха и совсем не чувствует веса своего тела. Белые пахучие цветы ромашки бегут под его ногами назад, назад. Он мчится прямо на солнце. Мокрая трава хлещет по бабкам, по коленкам и холодит и темнит их. Голубое небо, зеленая трава, золотое солнце, чудесный воздух, пьяный восторг молодости, силы и быстрого бега!». И каждый вечер, когда Лёка переворачивал последнюю уцелевшую пятнадцатую страницу, Роза спрашивала:

– А ромашки ещё вырастут?

– Вырастут, – Лёка так и не признался сестрёнке, что на шестнадцатой фашистские сволочи отравили коня.

Когда бомбёжки утихали, парнишка вылезал в разведку. Воровал на блошином рынке у зазевавшихся артисток, пришедших обменять остатки золотых украшений на муку и крупу, всё, что находил в карманах.

Однажды, почти без сил, он тащился в подвал. Там угасала Роза. Детский писк, будто мышиный, выдернул его из бесконечного оцепенения. На санках лежал круглый шерстяной свёрток. Рядом, в сугробе, раскинув руки как павшая лебедушка крылья, лежала девушка. Уже успела окоченеть. Чудом малыш выжил. Лёка прижал ребёнка к себе. И ускорил шаг, как мог. Втроём, согревая друг друга телами, они спали несколько ночей в промозглом обледеневшем подвале. Пока их не обнаружили дружинники.

Привезли детей в больницу. Отходили. Малыша Роза и Лёшка назвали Русланом, как в сказке Пушкина. Вырастет, будет великим витязем. В опеке назвались родными братьями и сестрой.

– На бусурмана похож ваш брат, – буркнула краснолицая тётка в тулупе из опеки, – а вы беленькие.

– Он в папу, – нашлась Роза. – А бабушка наша вообще Циля была. Хоть и не родная. Лёка толкнул её в бок локтем.

– Евреи что ли? – скривила тонкие губы тётка с презрением.

– А если и так? Что? – набычился и вышел вперёд Лёшка, закрыв спиной сестру, прижимающую слабыми дрожащими ручонками к себе малыша.

Судьба смилостивилась над детьми. Весной их с детским домом эвакуировали по Ладоге. Розе долгие годы после снился плавающий плюшевый медведь в кровавой воде, а Лёка так и не научился плавать – воды боялся. Потом в теплушках переправили до Краснодарского края, под бомбёжками. Фашисты наступали, обозы с умирающими детьми двинулись на Кавказ. Тогда высокогорное черкесское село распахнуло спасительные объятия для тридцати пяти детей. Не каждая семья решилась взять детей к себе, немцы наступали, наши войска спешно отходили. Аул ждала оккупация и голод. Мелеч Патова склонилась над троицей, лежавшей на телеге рядом с другими, такими же опухшими и молчаливыми. Женщина удивилась – никто не плакал, даже младенец. Малыша и девочку обнимал мальчонка.