Читать книгу "Три звезды" миллиардера. Отель для новобрачных онлайн

Артем разворачивает меня к себе за плечи и глухо матерится.

– Много льда, быстро! – командует он, хватает меня поперек, перебрасывает через плечо и несет в мою комнату.

Бабушка вбегает с миской, наполненной льдом. Артем отправляет ее успокаивать девочек, а сам берет меня за затылок и сует лицом в лед.

– Постарайся выдержать максимально долго. Лед снимет жжение.

Так и правда легче. Прикладываюсь пылающей кожей к льдинкам, Артем подходит к столу.

– Это и есть твой экспресс-уход? – слышу удивленное. Отрываюсь от миски, он с недоумением крутит в руках разорванную упаковку. Киваю. – А почему тогда здесь нарисован живот.

Холодею. Как живот? Почему живот?

Словно в ответ на мой безмолвный вопрос Асадов показывает упаковку, и я в отчаянии вцепляюсь в волосы.

Боже. Теперь ясно, почему там было только одно отверстие. Для пупка. А уши для боков. И почему жжет, тоже ясно, я специально такой выбрала. С перцем чили.

– Я перепутала, – стону сквозь зубы, – это антицеллюлитный патч для сжигания жира. На животе и боках. Я совсем о нем забыла.

– Но зачем он тебе?

– Там же написано, чтобы сжигать жир на животе и боках.

Асадов скептически осматривает мой живот и бока, но от замечаний удерживается. Зато не может удержаться от нотаций.

– Ты могла доиграться до анафилактического шока. Ты никогда не смотришь, что лепишь на лицо? Это во всем так? – спрашивает Артем, а я лишаюсь дара речи, потому что он стоит прямо напротив фотографии в рамке, где изображены мы с девочками. Там им по два года.

Вот сейчас он поднимет голову, чуть развернется и…

– Я торопилась, – отвечаю поспешно.

Артем вопросительно поднимает брови, а я замолкаю. Не говорить же, что это все из-за него.

– Я сейчас вернусь. В машине есть препарат для снятия отеков. У меня аллергия на мед, поэтому всегда вожу с собой инъекции. Постарайся за это время не опробовать на себе какое-нибудь очередное косметологическое ноу-хау, договорились?

Быстро киваю, и как только за Артемом закрывается дверь, бросаюсь к портрету и прячу его под кроватью. А сама перевариваю услышанное.