Читать книгу Хрупкие люди. Почему нарциссизм – это не порок, а особенность, с которой можно научиться жить онлайн


Ключ к упражнению

Американский писатель Сэм Кин сказал однажды: «Нарциссизм – это добровольная слепота, обещание не заглядывать внутрь». Пока нарцисс один, он вынужден дать себе такое обещание. Когда он находит себе союзника – есть шанс увидеть в себе все то и там, куда пообещал себе не смотреть…

Нарцисс на самом деле не пустой внутри. Он просто мало про себя знает. Если вспомнить миф о Нарциссе, он все время искал отражения не для того, чтобы собой любоваться. А чтобы обнаружить себя, узнать, каким его видят. Не получив достаточного отражения в детстве, нарцисс оказывается зависим от этого на всю жизнь. И он хочет, чтобы его пустоту насытили любопытными взглядами, вернув ему самому знание, чем же он наполнен.

Прежде чем предъявлять что-либо, нам важно провести инвентаризацию того, что у нас есть. Это даст нам основу для подсчета имеющегося внутри.

Нарциссическая ненасыщаемость

При помощи похвалы и внимания родители внушают нам, что нас понимают, любят, что нами восхищаются, закладывая тем самым основу для нашей здоровой самооценки.

Дональд Винникотт[10]

Мы все хотим внимания, принятия себя другими людьми и переживания этого опыта. Да, во взрослой жизни нам не могут «додать» всего того внимания и радостно обращенных на нас глаз, которых мы не видели от своих родителей. Но люди могут дать многое… Я, например, тоже хочу, чтобы меня замечали и отзывались о моих способностях, достоинствах и достижениях. Более того, это неотъемлемая часть многих моих поступков. Я веду себя так не ради похвалы или признания. Но они – важный этап моего взаимодействия с окружающими. Мне приятно, когда это отмечают и признают. Это моя естественная потребность, которая наполняет мою жизнь особым удовольствием – разделять с другими людьми радость своих достижений. Это ощущается внутри как гордость, это и есть здоровый нарциссизм. Точнее, одна из его частей. Я могу как гордиться собой, когда есть повод, так и выдерживать состояние собственной обыкновенности, когда не делаю ничего особенного или справляюсь не очень хорошо.