Читать книгу От идеи до формулы. Технология литературы онлайн

«Курсы писателей и литераторов до утомления возятся с идеей, считая ее самой священной из всех священных коров, но на самом деле она (не ужасайтесь!) – дело не слишком важное… Но мне кажется, что каждая книга – по крайней мере, та, которая стоит чтения – должна быть о чем-то».

Вот и я, вслед за Кингом, воскликну – не ужасайтесь! Ибо он, как я подозреваю, имел в виду совсем не ту идею, о которой пойдет речь в этой статье. К представлениям маститого автора хорроров об идее мы еще вернемся. Ну а сейчас – по порядку, дамы и господа.

Прежде чем перейти к основной части разговора, мы должны разобраться с понятием «идея». Если этого не сделать немедленно – путаницы не избежать. Уж слишком много различных трактовок термина накопилось в литературоведческой традиции.

Начать, наверное, стоит со стандартной формулировки художественной идеи, приводимой в российских учебниках по литературоведению:

«Идея художественная есть главная мысль, лежащая в основе произведения, реализуемая через систему образов и раскрываемая во всей структуре произведения».

Под художественной идеей, как правило, подразумевают творческую (авторскую) концепцию произведения. Концепция – вещь серьезная, быстро и коротко не формулируется. И, на мой скромный взгляд, нужна подобная концепция не столько писателям, сколько литературоведам. Мне кажется, что автору проще изложить (придумать) художественную идею своего произведения, уже имея готовое произведение. Действовать в обратном порядке – тихий ужас.

Впрочем, все авторы – разные, и не исключено, что кто-то начинает работу над романом, создавая художественную концепцию. Я лично – никогда не пробовал. И вряд ли буду.

Приведу цитату из учебника «Введение в литературоведение»: «…идея книги неотделима от образной системы произведения во всей совокупности ее речевых и композиционных элементов. Именно благодаря своему образному выражению художественная идея становится глубже даже авторских отвлеченных объяснений своего замысла».

Именно так: «художественная идея становится глубже… авторских… объяснений». Недаром Лев Толстой, отказываясь рассуждать об идее «Анны Карениной», пояснял, что для этого надо или пересказать весь роман, или написать его заново. И я его понимаю: писатель, он же не Шахерезада, написано – и с плеч долой. Не царское это дело, содержание своих шедевров разъяснять, пусть критики мучаются.