Читать книгу В годину смут и перемен. Часть 2. Зазеркалье русской революции онлайн

То ли водка так раззадорила Николая Васильевича, то ли действительно так ему Иван приглянулся, но дальше, уже за чаем, в кругу своего семейства Верещагина потянуло на воспоминания о собственных провалах в бизнесе.

– Случались у нас в едимоновской молочной школе разовые проблемы, требующие денежного вспомогания. Само-то село богатое, сто дворов, церковь, постоялый двор, чайная, лавки торговые, кузни – целых три! Кроме большого крестьянского стада, еще и у помещика барона Корфа восемьдесят дойных коров имелось. Потому ежедневный удой велик был, на молоке том держали не только школу молочного хозяйства, но и маслодельню с сыроварней. Ученики, конечно, немало молока на этом производственном деле попортили, но сырья там всегда в избытке было. Дело торговое – живое, потому неоднократно я просил тверскую управу о кредитах. Земство нам много помогало: и субсидию на открытие склада артельных сыроварен в Петербурге дало, а еще ссуды селянам на устройство артелей, опять же стипендии ученикам организовало – помнишь, Василий, тебе же тоже денежку при всем твоем личном голодранстве давали? То-то же! Земства в губерниях в те годы хорошо артели поддерживали. Не только наши молочные, но и сапожников, кузнецов, смолокуров там разных. Ну, а за нас персонально всегда ратовало Вольное экономическое общество, а кроме того, было еще и крепкое покровительство от самого Великого князя Николая Николаевича. Хорошая мысль тогда у нас возникла: обзавестись в Петербурге собственным складом для артельных сыроварен, чтобы освободиться от диктата столичных скупщиков. Это, естественно, подняло прибыль. Поначалу торговал там и вел все счетоводство обычный крестьянин Никифор Сивой, очень способный и надежный человек. Однако со временем бухгалтерия стала усложняться, ежегодный оборот достиг 12 тысяч рублей, потому помогать в этом деле вызвался один помещик Старицкого уезда Козлов, земство с ним заключило надлежащий договор. К тому времени в Петербурге у нас уже было пять лавок, все на бойком месте. Создали филиал и в Москве. Ревизоры всегда отмечали, что товарный и денежный отчеты у нас везде в идеальном состоянии. Девять лет так работали, и вдруг наш доверенный Козлов пропал… со всеми деньгами… Для покрытия убытков управа в свою очередь продала его родовое имение. Мы об этом господине тогда плохо думали, хоть нам и компенсировали все потери. Что потом оказалось? Злого умысла господин Козлов, оказывается, не имел. Наоборот, он идейно проникся изобретением электрических лампочек Лодыгина и помог тому организовать их производство в России, создав «Товарищество электрического освещения». Но каждое передовое дело на первом этапе всегда крайне рискованное, потому они там и прогорели с треском. Сам этот Козлов, хотя поначалу и прятался где-то, но в итоге, не зная еще, что имение его продано за долги, нашел нужные средства и перевел их нам анонимно. Получается, что тем самым дважды погасил растрату! Но для нашей кооперации на том проблемы не закончились… Его поступок и вынужденное банкротство сильно повредили всему торговому молочному делу в Петербурге. Репутация есть репутация… Потом комиссионером в столице стал господин Чистяков, он и поправил дело. А сами мы тогда вынужденно ушли с этого торгового дела, зато его торговый дом на наших «развалинах» хорошо поднялся. В Москве такого скандала не было, но, страхуясь, за это направление там по моей воле взялся флотский мой товарищ Бландов. У него с братом дело разрослось, да так, что половина всех молочных магазинов теперь – это торгово-промышленное товарищество «Братья Бландовы». К чему я вспомнил про те события? Не всякому дано откопать золотую жилу, но важно еще и суметь сделать следующий шаг в расширении дела – закрепить коммерческий успех, вот только тогда ты и миллионщик! Я-то лично к тому богатству никогда не стремился, однако усвоил, что без оборотного капитала можно и само первичное дело легко погубить. Вот история с нашим гостем, Василием Ропаковым, есть тому наглядный пример. Мотай на ус, Ванютка! Но главное все же – это не чтобы не потерять бизнес, а чтобы сохранить в переломный момент свою честь и лицо. Для того я про помещика Козлова и вспомнил сегодня. Также имей в виду, парень, что каким бы ты благородным и полезным делом ни занимался, всегда найдутся негодяи, которые его изрядно извратят. Матушка, Татьяна Ивановна, ты же помнишь, как на меня неоднократно писали и печатали разные кляузы? Особо про тот самый случай с лжебанкротством, когда потом князь Мещерский и Алексей Толстой давали в журнале «Отечественные записки» опровержение и подвергли обструкции некого глумливого анонима Ъ. А сколько было в печати инсинуаций про то, что своим производством масла и сыра мы, маслоделы, «лишаем голодных деток молока»! Даже вспоминать про эти глупости без смеха теперь не получается…