Читать книгу И никого не стало онлайн
– Ага, сейчас, только сумку возьму, – промычала Белка. – И побежим через гору собирать кости. Неделя туда, неделя обратно, фигня-то какая…
– Это тебе неделя, а я за два дня доберусь.
– Ну вот и иди.
– Ну вот и пойду!
Гурий отвернулся к стене и принялся старательно отковыривать щепки с потемневшего бревна.
– Всем как будто плевать на тётю Люду, – пробормотал он, стараясь не дать влаге в глазах перерасти в слёзы. – Ладно бабушка, но я думал, хотя бы Виктор Иванович…
Диана издала то ли всхлип, то ли нервный смешок.
– Это Виктору Ивановичу плевать? Балда…
– А что, не похоже? – рявкнул Гурий. – Глаза разуй: он приплёл зелёных и проклинает их, а о том, чтобы помочь тёте Люде, и не думает!
– Где уж тебе понять такие вещи… Не дорос, – устало сказала Диана. Она со вздохом легла, устроив голову на руке Белки, и вперилась застывшим взглядом в потолок. – Муха сидит. Убей.
Гурий мельком посмотрел на жирную муху со сверкающей зелёной спинкой, но даже не подумал выполнить просьбу. Сидит и сидит. В такое время ещё бы из-за насекомых беспокоиться…
Сквозь продолжающееся переругивание стариков слышался жалобное повизгивание пса. От дикого отца ему досталась только серая шкура, а характер и повадки – от матери, ласковой, вечно подлизывающейся овчарки с умильной улыбкой. Когда эта собака была ещё жива, её красили под волка, прежде чем отправить другой группе с письмом или посылкой, а с появлением полукровки с естественным серым мехом всё стало гораздо проще.
– Куда? – Белка схватила Гурия за рубашку, едва тот дёрнулся в сторону выхода.
– Мишку покормить, – буркнул он.
– Подождёт твой Мишка.
Гурий без особого труда вырвался из её хватки – подрагивающие руки Белки теперь едва ли могли удержать даже зайца.
– Ну хоть стариков не трогай! – крикнула ему вслед Диана.
Недалеко от дома, там, где не так много толстых корней ветвилось под землёй, был вырыт погреб. Он был тщательно выложен из камня, обработанного вручную, и укреплён настолько прочно, насколько может это сделать человек, живущий посреди дикой тайги. Виктор Иванович следил за состоянием стен внимательнее, чем за собственным здоровьем. От этого был толк – погреб стоял, по его словам, уже двадцать лет.