Читать книгу Сердце на двоих. Теория поцелуя онлайн

А здесь… Здесь можно было начать новую жизнь. Чувствовать себя цельной, сильной, свободной. И просто наблюдать. Затеряться в толпе и одновременно быть ее центром. Остановиться и просто слушать этот шум, движение, питаться ими, осознавать себя их частью. Быть маленьким окошечком в огромном городе, который никогда не спит. Быть никем и всем одновременно.

А потом побежать. Нестись по этим улицам наугад быстрее ветра. Узнавать все новые и новые дороги. Видеть дома, дворы, людей. Все чужое. Незнакомое. Зато настоящее и живое. И потому рождающее необыкновенный трепет в душе.

Любовь к тому или иному городу рождается ведь именно из тех чувств, которые ты в нем испытал, а не из его внешней оболочки. Это место дало мне свободу. В минуту отчаяния подарило крышу над головой. Приютило, обогрело. Показало, каким уютным оно может быть.

Но местные жители… Надо признаться, они все здесь носили лица-маски, и этого трудно было не замечать. Люди словно знали, что их город – всего лишь притаившийся голодный монстр. Поэтому в толпе легко можно было отличить приезжих – взгляд широко распахнутых глаз, по сторонам, а не сквозь тебя, беспокойство и… восхищение. Неподдельное, какое бывает лишь у маленьких детей, совершающих свои первые открытия.

Чем больше город, тем сильнее в нем люди заморожены душевно. Защитная реакция такая. Иначе – не выжить. Безумный темп, все на бегу, и, чтобы не реагировать на внешние раздражители, они будто надевали на себя коробки из-под холодильника. И вот десятки тысяч таких коробок шли друг другу навстречу, ехали в метро, убивали время в душных офисах. Даже спали они все в коробках.

Наверное, в такой защитной оболочке людям удобнее жить. Да что уж там – даже нырять в виртуальный мир экрана мобильника удобнее. Полный отрыв от реальности. Иначе, этот город, кажущийся таким гостеприимным, непременно сожрет тебя заживо. Вывернет наизнанку и поставит на колени перед одиночеством, которое ты так старательно игнорировал.

Наверное, поэтому жители мегаполиса не смотрят ему в лицо: они, как обтесанные водой гладкие камешки. Приспособившиеся, но не сломленные. По крайней мере, не знающие о том, что этот мир уже наступил им на горло мягкой беспощадной лапой и медленно вытягивает остатки жизни.