Читать книгу Сын василиска Волошина онлайн

Высокие ворота тюрьмы наглухо закрыты, в «стакане» и шлюзе никого нет. Сразу за воротами, направо, то самое кирпичное трехэтажное административное здание. По его периметру ходят двое в камуфляжной форме и с автоматами. Зеки конечно горбятся, курят на ходу. Но глазами исподлобья зыркают по сторонам и в любой момент готовы стрелять на поражение. Ладно, походите пока, мне дальше надо.

По лестнице на второй этаж, в приёмную. Ого, в секретарской зоне гульбан. Как в ресторане! Где-то уже добыли спирт. Видимо в санчасти. Орёт магнитофон, картишки на деньги, которые отняли у заложников. Весело им! Ну-ну…

А вот и кабинет начальника тюрьмы. Здесь не так весело, но тоже многолюдно. Сам начальник тюрьмы, крупный пожилой полковник, избитый и связанный, хрипит и задыхается в углу с кляпом во рту. Видимо у него астма и ему сейчас совсем худо.

За рабочим столом начальника тюрьмы сидит, ноги на стол, главарь Пухтеев и с кем-то трепется по телефону. Улыбается, доволен. В мыслях наверное уже на Пикадилли. В другом углу, на полу, сбились в плотную стайку 13 женщин. Некоторые, видно, сильно избитые. Молодые, пожилые, в форме и по гражданке. Так, а почему их 13? Где ещё одна? Куда её дели?!

Ясно! За небольшой перегородкой, отгораживающей умывальник и что-то типа комнаты отдыха – кушетка, два кресла и низенький столик, два молодчика. Один держит заточку у горла насмерть перепуганной женщины, а второй задрал ей сзади юбку и уже расстёгивает себе штаны.

Знакомая картина! Не-на-ви-жу!

КЛАЦ!

Двое насильников, один в свалившихся на пол штанах, бессмысленно улыбаются, угукают, пускают пузыри, нелепо и забавно машут руками. Я не убиваю насильников, нет у меня для них такой милости.

КЛАЦ!

Пухтеев так и остаётся сидеть за столом начальника тюрьмы, ноги на стол, но его голова откидывается за спинку кресло, а руки беспомощно повисают по бокам. Он мёртв. Из динамика упавшего телефона слышу женский голос:

– Саша! Сашенька! Алло! Алло!

КЛАЦ! КЛАЦ! КЛАЦ!

В приёмной начальника так и орёт магнитофон, но его уже никто не слушает, все мертвы.