Читать книгу Мыс Доброй Надежды онлайн

В этой и предыдущих экспедициях я лишний раз утвердился в том, что человек – загадочное и непредсказуемое существо, часто не ведающее, что подсознательно является хранителем жизненного опыта всех своих предков, и часто в той или иной степени повторяет их жизненные пути. Вот они-то и передали ему не только свои мечты, но и многое из того, что помогает выживать в экстремальных ситуациях и увереннее идти к намеченной цели, надеясь только на свои силы и свойства своего характера.

Этим я и стал руководствоваться, стараясь всегда реально смотреть на вещи. Вот почему, будучи живописцем, восторгаюсь удивительной красотой и бесконечным разнообразием нашей земной природы, стараясь передать её в своих этюдах и картинах. Связано это ещё и с тем, как я неоднократно убеждался, что, как бы ни изощрялся художник, пытаясь «схватить бога за бороду», ничего у него не получалось, и от истинной божественной красоты он, в своём чрезмерном самомнении прикрываясь всякими выдуманными «измами», уходил всё дальше и дальше, часто в ужасное и зловещее безобразие, и, как правило, назад уже не возвращался. (Так и подмывает назвать имена таких художников.) «А как же всякие уродства и непотребства, которые то и дело происходят в нашей земной повседневной жизни? Тут не только отсутствует “божественная” красота, но и простая-то красота, если можно так сказать, не ночевала, – сердито скажет дотошный скептик. – Кто-то должен это показывать и растолковывать людям. Вот некоторые художники этим и занимаются!» Я и не спорю с ним и повторю ещё раз: это и есть – та «горечь», которая сопровождает мечту. Вот об этом и о божественной красоте я попытался как смог рассказать в этой книге.

Научно-поисковое судно «Академик Лучников» вышло из порта Мапуту и устремилось в открытые воды Индийского океана. Я забрался на верхнюю койку в нашей каюте и мгновенно заснул, утомлённый почти суточным авиаперелётом из Москвы в Мозамбик.

В этот раз научная группа и экипаж судна летели к месту начала экспедиции не через Каир, как это было год тому назад, во вторую мою экспедицию, где при стоянке в аэропорту у трапа чёрными силуэтами горбились египетские автоматчики, следя за тем, чтобы ни один пассажир не высунул своего любопытного носа наружу, а – через Будапешт и Луанду… Ночь в салоне самолёта провёл в скрюченном положении, под рёв двигателей; всё так же: подносы с едой, которые опытные стюардессы шустро раздавали довольно оригинальным способом. Стюардесса подходила к спящему пассажиру и протягивала ему поднос и, если тот не реагировал, свирепо хватала его за ворот рубахи и что есть сил трясла до тех пор, пока тот, обездвиженный алкоголем и сладким сном, не просыпался и, неосознанно защищаясь от внезапного нападения, не хватал инстинктивно поднос, выпучив на него затуманенные сном, изумлённые глаза и, всё ещё находясь во власти экзотических сновидений, никак не мог взять в толк, откуда он тут взялся. Стюардесса же, удовлетворённая итогом побудки, с непроницаемым надменным лицом и сознанием полностью исполненного долга, энергично и целеустремлённо двигалась дальше между рядами кресел, катя перед собой тележку со снедью и то и дело привычно вступая в физические и словесные поединки с внезапно разбуженными воздушными путешественниками. Видимо, опытные стюардессы знали, кого им приходится так залихватски обслуживать: спящими пассажирами были в основном подвыпившие моряки и не спящие из-за повышенной природной возбудимости и абсолютно трезвые научные сотрудники, которые могли только иногда чутко дремать или всё время читать газеты, журналы, научные статьи, в крайнем случае книги, а кто-то из них с упрямой настойчивостью смотрел в непроницаемую темноту иллюминатора, делая вид, что так им интереснее пережидать время полёта. С неспящими научными сотрудниками у решительных стюардесс проблем не возникало, и подносы с едой с лёгкостью и незамедлительно переходили из рук в руки. Я даже заметил, что такая упрощённая и малоактивная раздача питания среди научных работников боевитых стюардесс разочаровывала, и они с затаённой радостью бросались к пьяному и храпящему на весь салон матросу, чтобы в очередной раз сладострастно ухватиться за его воротник…