Читать книгу Пифагор, или Вы будете счастливы онлайн

Оломеец в ящике не подавал признаков жизни. Будто он всегда приходил и укладывался в этот ящик.

«Что там с ним? Почему охватила такая тревога, когда он появился? Почему нельзя сказать, объяснить?! Я и спросить-то боюсь уже. Ерунда какая-то», – думал и злился Крапивин.

А Митяев неохотно и с кривой улыбкой продолжил:

– Хорошо, Ли, наверное ты права. Так вот. Осторожно, сейчас будет пафос. Может, помните – мы в ответе за тех, кого приручили.

– Кто ж не помнит! Маленький принц, чудесная вещица, – рассмеялся растерянно Крапивин. – Но стало еще интереснее, кого вы имеете в виду? Оломейцев, что ли?

– Сева, да скажи ты, сколько можно мучить человека? Тем более, уже начал, – с облегчением рассмеялась Лия Александровна. Ее немного блеклое лицо – русые вьющиеся волосы, серые глаза, бледные узкие губы – сейчас будто осветилось улыбкой, улыбка у нее была хорошая. – Знаете, он ведь никому не рассказывает про него. Вы, наверное, его своим Пифагором проняли.

«Опять сплошные намеки!» – устало откинулся в подушки Крапивин.

– А вот это лишнее, Лия Александровна! – буркнул Митяев, муми тролль в его лице недовольно уставился перед собой в пол.

Тут раздался неожиданный звук – замок в двери щелкнул. С одной стороны, что тут такого – замок в двери щелкнул. Но в дверь никто не стучал, к двери никто не подходил. А он взял и щелкнул. Даже не знаешь, что делать и что думать. Крапивин на автомате, во всей этой какой-то странной тревожной обстановке чуть не сиганул к двери, чтобы закрыть замок. Дёрнулся… И опять сдержался. Потому что никто не тронулся с места.

Только все будто вытянулись в направлении двери – взглядами, носами, лицами. Леся сдавленно вякнула. Лия Александровна как-то обреченно кивнула. Митяев изменился в лице и сказал:

– Та-ак.

Он явно занервничал еще больше, но строго взглянул на Лесю. Та заметно подсобралась.

Дверь открылась.

Вполз робот-полицейский.

И принялся гнусить механическим голосом на языках, видимо обнаруженных зарегистрированными в Галаге. Где-то почти в конце всей этой мешанины звуков прозвучало: