Читать книгу Эйгологический роман с комментариями автора. Новая редакция, расширенная и дополненная онлайн

“Катя, деточка! Ну дай, я тебя облобызаю!” – стареющий бонвиван, тряхнув седой гривой распахнул руки для объятий.

“Ну, на, Эдик! Коль не шутишь!” – приятельница, только что обретшая имя Катя, схватила их обоих под руки и потащила в сторону закрытой двери, которую едва заметным движением приоткрыл здоровенный качок, Мила сравнила его мысленно с оживший статуей.

Через мгновенье они оказались в приятной комнате со свежим воздухом, изящным интерьером и странной, звенящей тишиной.

Как удалось добиться такой звуконепроницаемости? Мила была поражена и пыталась не выдать своего удивления. Одна стена комнаты была стеклянной часть пола тоже. Ах, вот оно что! Теперь понятно, как изнутри выглядит торчащий высоко на небоскрёбе прозрачный куб. Шедевр современной архитектуры. Парящее в воздухе сооружение большей своей частью выходило из здания небоскрёба.

“Только бы не вырвало” – мысль была стыдной и до жути пугающей.

“Не смотри вниз, хотя там всё равно темно сейчас, ничего не видно. Пообвыкни немного” – чуткая Катя не повела дальше, а усадила в очень мягкое, глубокое кресло, заключившие Милу в тёплые кашемировые объятья.

Кресло было просто замечательным, Мила закопалась в него, как в детстве в мягкое тепло кровати, не хватало только пухового одеяла. Пришедшее чувство безопасности позволило наконец глубоко вздохнуть.

Теперь можно было сосредоточиться на разглядывании публики.

Вот Катя – хозяйка клуба и этого салона. Тонкая и звенящая. “Блистательна, полувоздушна, смычку волшебному послушна, толпою нимф окружена” – если бы Пушкин жил сейчас, то эти строки он посвятил бы, несомненно, Кате. Короткая стрижка выглядела безупречно, тонкая оправа очков мерцала белым золотом, простая прямая юбка-карандаш сидела так, что казалась не одеждой, а продолжением самой Кати. Этот эстетический шедевр завершала шёлковая блузка какого-то особенного кремового цвета. Катя порхала так, словно никакой обуви на ней не было, но Мила знала, что подобная походка говорит о баснословной стоимости словно бы незаметных лодочек, в которых “ножка спит”.