Читать книгу Государи Московские. Ветер времени. Отречение онлайн
Все это, увы, предположения. И остановиться на одном из них, избрать какой-либо вариант я не могу и даже не имею права. А вдруг в греческих, к стыду нашему, не переведенных до сих пор хрониках и переписке того времени обнаружится точное указание на происхождение и родственные связи Романа?!
Во всяком случае, Роман, без сомнения, был ставленником не одной Твери, и не одного Суздаля, и даже не одного Ольгерда – он был кандидатом от всех трех совокупных сил, противостоящих Москве, и был реальною и грозной заменою на митрополичьем престоле московского ставленника Алексия.
Несколько противоречит высказанным предположениям лишь то, что никаких зримых следов поддержки Романа суздальским княжеским домом летопись нам не оставила. Но… князь Константин Васильевич слишком скоро умер, умер вскоре и сам Роман (ставший решительным сторонником Ольгерда), и грозный союз, направленный противу Москвы, распался, не состоявшись, раздробясь в мелких разновременных действиях бывших союзников. И потому летопись очень могла и не отметить забот князя Константина Васильевича о кандидатуре Романа… Да и о том ли одном молчат анналы прошедших веков?!
Понимал ли, однако, суздальский князь (ежели все предположенное – правда), что кандидатурою Романа воспользуется Ольгерд – как то и произошло вскоре, – дабы разорвать митрополию и ослабить Русь?
Но мог понимать и то, что Ольгерд – язычник и не захочет крестить литвинов.
Князь, который стоит сейчас на урыве высокого волжского берега, уже послал к Джанибеку своих бояр. Он сам уже был в Орде и теперь явился лишь на миг – подторопить союзников, взбодрить ростовского родича (на его дочери Анне женат сын Константина Васильевича Дмитрий.) Он, возможно, уже и не стоит на круче волжского берега, а находится там, в Сарае, в степях, в ставке ханской… А это – лишь его тень, образ, его ночное видение…
Какие дали! Какой простор на великой реке! Что можно помыслить здесь, перед этой текучею бездной воды и аэра? Что может помыслить муж, решивший (в старости!) перенести сюда стол и дом, основать новую родину в этом спорном, окраинном, торговом и молодом городе? Видит ли он купеческие дома на кручах, каменные лабазы, затейливую белокаменную резьбу? Палаты толстосумов, гоняющих караваны по суше и воде от Кяхты и до Лондона? Зрит ли он первые, неведомые, непредставимые даже пароходы на Волге, грохот промышленных строек, гарь заводских труб и стонущий вой железных машин? Стальные мосты через эту громаду воды, кирпичный и каменный город, переплеснувший в Заволжье? И красный, торжественный, кирпичный кремль за спиною, ставший уже только памятником прошлых веков?