Читать книгу Три года в аду. Как Светлана Богачева украла мою жизнь онлайн

Особняком стоял небольшой шкафчик, который бабушка использовала как столик для компьютера. В нем хранился самиздат. Бабушка, работница Эрмитажа, дружила с великими писателями: Бродским, Довлатовым, Мейлахом, перепечатывала на печатной машинке их произведения и распространяла. А когда я стала взрослой, открыла этот шкаф маленьким железным ключиком и, рассказывая о постоянных переездах с квартиры на квартиру, тревожном ожидании обыска и уничтожении материалов, дала мне прочитать каждый уцелевший листочек, напечатанный грубым машинным текстом на тончайшей, как крыло бабочки, бумаге. У бабушки сохранилось даже напечатанное выступление Михаила Задорнова 1985 года, где он на чем свет стоит ругал советскую власть. На меня как на комика этот материал произвел неизгладимое впечатление.

Но на наших с бабушкой встречах я рассказывала ей обо всем, кроме работы. Бабуля так и не приняла того факта, что я стала комиком. Где это видано? Девочка, выросшая в Эрмитаже, профессорская внучка, стала шутом, выступающим в дешевых кабаках! Поэтому вместо стендапа я рассказывала про Свету и ее горе, и бабушка всегда ей очень сочувствовала.

Я села за кухонный стол, и бабуля поставила передо мной мой любимый чай с чабрецом.

– Бабуль, тут такое дело… – начала я.

– Что случилось? Ты не пугай так, у меня сердце остановится.

– Я должна была съехать от Светы, но не могу. Пришли анализы, она сдавала их перед полетом в Новосибирск. В общем, у нее рак.

Бабушка громко ахнула, и ее лицо потускнело:

– Какой ужас, Таточка! И какая стадия?

– Как я поняла – самая начальная. Будет лечиться. Глеб Коганович, ее психотерапевт, ну, я тебе о нем рассказывала, – написал мне сегодня, мол, бросьте ее, что я не обязана тащить на себе ее жизнь, что всех, у кого рак, – бросают. Ну, я не могу, я же друг ей, понимаешь?

– Конечно не можешь! Боже мой, какое горе. Бедная женщина. Передай ей, что я очень ей сочувствую. Какая она молодец. Ой-ой, как же это все тяжело.

Мы с бабушкой еще поболтали, попили чай, и я начала собираться обратно.