Читать книгу Манифик онлайн

Исай сразу заметил в ней нежелание жить. Услышал несчастье в каждом ее слове: «Ролексы» подарили реплику, хоть и дорогую, машину презентовали не с тем цветом кожи в салоне. Жалобы на жизнь, как черное облако, окутывали ее красивую фигуру в мини-юбке, которую принято надевать на корт. Однажды, когда они играли, мадам упала и застонала, давая понять, что икроножную мышцу свело судорогой. Исай подбежал, бросив ракетку, и стал массировать голень. Снял теннисную туфлю, носок и потянул пальцы ее стопы в направлении колена. Боль отступила. Женщина улыбнулась. Грустно, но улыбнулась. Он прижался губами к ее пальцам. Запах был свежим, чистым. Запах означал желание. Прежде всего ее желание хоть как-то спастись от существующей рутины.

Исай видел, что на секунду ее глаза загорелись после секса в раздевалке. Но только на секунду. Дальше она должна была сесть в машину с охраной и поехать домой, к мужу. Сколько бы ни было в ее жизни секса, еды, может быть, наркотиков, тренеров по теннису, юных мажоров – ничего уже не могло привнести в ее существование радость.

Она была наполнена грустью. Даже злости и страха не было.

Потом, в постели, она рассказала Исаю, что несколько раз пыталась покончить с жизнью. Он понимал отчего. Она тоже. В жизни больше не было того места, той точки на горизонте, куда хотелось бы пойти. Было перепробовано все, и наступило запредельное торможение. Не осталось ничего, что могло бы разжечь внутри яркость переживаний.

Все были откровенны с Исаем. Она тоже. Она сказала, что дальше не видит смысла. Исай не стал рассказывать, что смысл жизни каждый придает самостоятельно, а человеческая жизнь в объективном понимании вообще является ошибкой, сбоем в развитии вселенной. Он понимал, что перед ним взрослая девочка и она уже выбрала свой путь, который приводит в никуда.

Она упала с эстакады. На спину. Красивая, в коротком дорогом красном платье. Ее бедра раскинулись в разные стороны, нижняя часть платья задралась наверх, обнажив нерожавший смысл. Голова размозжилась, затылочные кости черепа размялись по асфальту, а улыбка, которая, может быть, в первый раз в ее жизни была настоящей, осталась.