Читать книгу Возвращение онлайн

Пожав руки, подтверждая договор, мы разошлись.

Я выбрал путь пешком. Окрылённый такой удачей я не чувствовал былой усталости, мой шаг был лёгок и путь занял вдвое меньше отведённого времени.

В бар прибыл первым, в два часа дня он был пуст, но открыт. Под удивлённый взгляд скучающего у стойки бармена я зашёл внутрь помещения.

Свет был приглушён, но просматривались детали интерьера. На два десятка столов смотрели чучела невиданных мною рыб. Приколоченные, к ставшим негожими для подачи еды и бокалов посетителям деревянным подносам, они висели повсюду на стенах. Недовольные таким раскладом морские обитатели открыли рты, застыв в безмолвных попытках выругаться. Их глаза чёрными точками сверкали в тусклом свете Эдисоновых ламп. Где бы ты не находился, у входа, за столом или у барной стойки, создавалось отчётливое впечатление, что каждая из рыб смотрит своим испуганным и обвиняющим взглядом именно на тебя.

У противоположной входу стены растянулась барная стойка, соответствующе стилю, организованная из огромного обрубка корпуса корабельной доски, истёртая локтями посетителей и покрытая старыми историями она приковывала внимание входящего своей массивностью и цветом морёной древесины. Ближе к правому её концу виднелись четыре трубки цвета латуни, с кранами и рычагами. Вечером с них будет выливаться эль. Перед барной доской стояло двенадцать стульев на высоких ножках без спинок, их круглые сиденья были покрыты старой потрескавшейся от времени кожей. Стулья частично закрывали нанесённую поверх корабельной доски, побитую ногами посетителей, надпись – Гальюнов Анкерок, выполненную из сколоченных ржавыми заклёпками обрубков досок и прибойных морских ветвей, которые можно найти выброшенными на берег после штормов.

За стойкой стоял лысый бармен лет пятидесяти с седой бородой дровосека, достающей своим концом до верха груди. На его левом плече свисало полотенце, в зубах, перебегая от одного уголка губ к другому, лениво скользила зубочистка.

Вся эта композиция из огромной корабельной доски, торчащих трубок кегов, округлых стульев и блестящей лысины бармена, создавала впечатление, что в центре бара стоит огромный корабль из одной доски, а лысый бармен её капитан. Едва начнёт смеркаться, как на борт взойдут первые пассажиры и капитан заведёт старый дизель, сколоченный из кегов в машинном отсеке в его ногах, он заурчит и забурлит, а из труб вечером будет литься не эль, а валить чёрный дым.