Читать книгу На Улице Старой онлайн

Захар, выйдя к главе города с велосипедом, почесал неухоженную бороденку и сверкнул игривым, правдивым взглядом, в которым отразилось заступничество за всех старух и нищенок, матерей-одиночек и инвалидов, глухих пенсионерок и молодых специалистов, присланных по распределению. Абрамов пытался выхватить ответ, будто витавший в воздухе, но все мялся и мялся, пока Захар продолжал напирать.

– У кого вода чистая? Вот кто доволен своей водой? Поднимите руки. Смелей, смелей!

Горожане угрюмо глядели на вопрошающего Водкина, затем стали переглядываться друг с дружкой и с большим удивлением для себя обнаружили, что ни у кого в городе из крана не течет нормальная вода.

– А вы в курсе, сколько башляют компании, которую водичку вам всем возят? А автоматы по набору воды знаете кому принадлежат? Дмитрий Сергеевич, вы скажите гражданам правду. А то ведь выборы на носу. Голосовать надо будет, – хихикал Захар, держась за велосипед.

Абрамов, державшийся в стороне, все больше и больше отступал, как Наполеон в Отечественную войну. На миг его обуял страх, потому как совсем недавно он отчитывался о том, что ремонт очистных сооружений закончен и в домах горожан будет течь «кристально чистая вода». Угрюмые, злые лица толпы и пугали, и раздражали, и выводили из себя. Тогда глава города попытался вернуть Захара к остальным.

– Мужчина, у нас все вопросы в порядке приема. Записывайтесь на него – там и поговорим.

– Эй, нет, Дмитрий Сергеевич, – вновь посмеивался Захар, не желая возвращаться к остальным.

Он слишком поверил в свою роль народного спасителя, а потому стал поднимать проблемы неасфальтированных дорог, запущенных деревень и ужасных больниц.

– Лежал же я относительно недавно в нашей хирургии. Мать честная, да там со всех щелей клопы ползут. Я чуть домой не занес их. Тараканы постоянно по шкафчикам ползают. Немытые полы кровью и мочой воняют. Не больница, а морг, Дмитрий Сергеевич.

И толпа заулюлюкала. Заведенная, вся в азарте, она громко выкрикивала «позор» и смеялась над главой города. Тот сильнее краснел, злобно тряс кулачишками и что-то мямлил помощницам. Торжественно заиграл гимн. Узнаваемая сталинская мелодия с трудом вырывалась из старых колонок. Слова «отечество», «великая» терялись из-за шипения, и на смену приходило громкое народное «у-у-у».