Читать книгу Поперечный элемент онлайн

– Неужели ваши мужья не просили родить им наследников?

– Тю! Та хто их слухал! Нихто из их и не знавал, шо я сама эхтих хлистов у себе травила. Уыхидыш – не подвезло, уот и усё тут. А шо не нравится – тах подь хово поищи, хто тебе нарожаить! Я баба уидная была, ишо бы себе мужичонху умих нашла!

– Мыться сегодня будем? – ровно переводит тему Светлана.

– Ишо чаво не хватало! Я и сама могутная. Шоб мине деваха сраху терла, ишо чаво уыдумала!

Светлана не хочет спорить. От старухи исходит предсказуемый запах, этим запахом пропитано все жилье. Но Алевтина Федотовна никогда не принимает подобную помощь.

Хозяйка внимательно следит за работой помощницы, не стесняется указывать на недостатки и критиковать. Она будет надзирать за девушкой до тех пор, пока та не уйдет. Ничего не скроется от цепких глаз. Поначалу Светлана пыталась предлагать ей отдохнуть: посмотреть телевизор, почитать книгу, поспать. Но потом поняла, что старухе не просто не хватает общения, старуха подозревает. То, что девушка ее отравит или то, что обворует – неизвестно.

На протяжении нескольких лет девушка регулярно навещала престарелую женщину. Много всего она услышала за период их знакомства. Хозяйка охотно делилась подробностями прошлого, со зловещей радостью выдавая личные тайны. Она не пыталась преподносить правду в лучшем свете, не смягчала и не лукавила, но в ее рассказах не было и намека на стыд или раскаяние за свои дела. Это ужасало посетительницу.

Большинство историй Светлана никогда бы не осмелилась кому-то пересказать. Слова описания мерзких событий не хотелось пускать в рот. Старуха, улыбаясь и ностальгируя, повествовала, как отравила свою свекровь от второго мужа и никто не догадался. Как работала в детском доме и издевалась над детьми. Выгоняла босиком на мороз за мелкие шалости, закрывала без еды на несколько дней в чулане, высмеивала физические недостатки. Забирала последние вещи, напоминавшие о погибших родителях.

Почему она это рассказывала? Потому что уже ничего не боялась – ни осуждения, ни правосудия. Ей шел девяноста третий год, смешно чего-то бояться в таком возрасте.