Читать книгу Цеховик. Книга 10. За горизонт! онлайн

─ Не будут, Галя, ─ обидчиво поджимает он губы. ─ Не выдумывай.

─ Будут-будут! ─ хохочет она. ─ Чик-чик и мальчик. Отрежут прямо в аэропорту, ты и ойкнуть не успеешь!

─ Галя, во-первых, всё уже отчикано давно, а, во-вторых, ну ты что при детях!

─ Дети эти хотят купить твою квартиру. Ты ещё не продал?

─ Нет, ─ печально выдыхает он. ─ Наш Бах и Моцарт и в придачу Имре Кальман, в одном лице, председатель кооператива Бурятов, ты его знаешь, он про Малую землю написал. Нет, не ту песню, которая «Малая земля, товарищи, друзья» и которую все слышали и наизусть помнят, а кантату, что ли, хрен их разберёт композиторов этих. Надо у Розочки моей спросить.

─ Розочка ─ это жена Мартика, она композитор, ─ поясняет Галя. ─ Квартира её, собственно.

─ Галина! Ну зачем. Так вот, этот Бурятов изошёл на говно, из-за того, что его не выпускают, хотя он тоже хочет. Будто это я виноват! Будто если бы меня не выпустили, ему бы сразу зелёный свет дали. Жалкое приспособленческое существо. Вечно стелется перед начальством. Бездарь, по большому счёту! Единственная приличная работа ─ «Танец с саблями», и то не его. Вот я никогда ни перед кем не пресмыкался. Всё своим трудом, вот этими руками. И Розочка моя. Я, между прочим, начинал, когда он…

─ Мартик! ─ возвращает его к действительности Галя. ─ Ты продаёшь или нет?

─ Конечно, да! Но Бурятов чинит препятствия. В общем, дело стоит, как статуя в лучах заката. А мне ехать со дня на день!

─ Я могу попробовать с ним поговорить, ─ кивает Галя. ─ Скажу, что Егор твой племянник по отцу.

─ Да, это можно, ─ кивает Март. ─ По папе, исключительно по папе. И лучше по Розочкиному, чтоб наверняка. Но Бурятов совершенное ничтожество, его и сам Леонид Ильич не уговорит.

─ Ничего, я попытаюсь, ─ хмурится Галя. ─ Сколько ты хочешь?

─ Галина, только для тебя и твоих друзей. Тридцать. И лучше в долларах.

─ С ума что ли сошёл? ─ начинает хохотать она. ─ Давай уж тогда сто тридцать.

─ Нет, друзья, вы поймите, у меня обстоятельства! Это вы остаётесь на иждивении у государства, а мне теперь придётся остаться один на один с жестоким миром и биться со стаями голодных капиталистических акул. Это, я вам скажу, и врагу не пожелаешь.