Читать книгу Курортное место. Книга 1 онлайн
В ходе Войны за Независимость сирийские войска оккупировали Хамат-Гадер, но по соглашению о прекращении огня в 1949 году были оттуда выведены. Хамат-Гадер отошел под юрисдикцию Израиля и был объявлен демилитаризованной зоной. В 1951 году войска Иордании вторглись в Хамат-Гадер и вновь передали его Сирии. Сирийцы построили вблизи руин римских купален мечеть, дом отдыха для офицеров и высокопоставленных лиц.
В ходе Шестидневной войны Хамат-Гадер, названный арабами Эль-Хамма, был возвращен под израильский суверенитет и передан киббуцу Мево-Хамма (в 5 км к северо-западу от Хамат-Гадера). Однако этот район не мог развиваться из-за частых вооруженных столкновений с иорданскими войсками и отрядами ООП. После сентября 1970 года, с изгнанием ООП с территории Иордании, в районе Хамат-Гадера наступило спокойствие и начались работы по развитию этого района.
Мы с вами будем иметь возможность искупаться в горячих источниках, посмотреть ферму крокодилов…
Отдохнем мы там столько, сколько захотите, а потом поднимемся из этой котловины к уровню моря, где расположена Нагария.
История появления этого города такова. Земля, на которой была основана Нагария, – 2,325 км² – принадлежала семье арабских землевладельцев Туаини, проживавших в Бейруте. Эта земля была приобретена четырьмя частными лицами в 1934 году за сумму в 34 000 палестинских лир; имена новых землевладельцев – инженер Йосеф Леви, известный банкир из Тель-Авива Генрих Коэн, агроном доктор Зелиг Авиген Сускин и представительница двух известных в Палестине семей госпожа Паулина Вангрубер-Зеликанд.
На приобретенной земле было открыто фермерское хозяйство «Мини-фермы Нагарии» по модели, разработанной агрономом доктором Сускиным. Название город получил от реки Гаатон, пересекающей город – «нахар» на иврите означает «река». Модель Сускина была построена по аналогии с ведением сельского хозяйства в посещенном им когда-то испанском городке Монте Альгайда (исп. Monte Algaida). По мнению д-ра Сускина, тот способ ведения сельского хозяйства, который он увидел в Монте Альгайда, был наиболее подходящим к израильским условиям.