Читать книгу По Цельсию до 1100 онлайн

– Хорн, вот любите вы себя оправдывать! – сказала мне однажды старшая дневная мастер. А я, тогда ещё болтливая и безбашенная, лишь пожала плечами:

– А вы покажите мне человека, который в трезвом уме и твёрдой памяти согласится признать себя виноватым?

За год я потеряла и трезвый ум, и твёрдую память, и научилась, не задумываясь, писать любые объяснительные, признавая и вину, и собственную тупость, серость, и всё прочее, на что указывало начальство.

Сложнее оказалось с пением, танцами и чтением. Но и это я научилась скрывать. Книги старалась покупать маленькие и носила их во внутреннем кармане спецовки. Читала их, запершись в туалете, изображая диарею или запор. Чтобы не петь, крутила в голове слова песен, отстукивая ритм пальцами по бедру, а оставаясь в одиночестве и ногтями на столе вслушиваясь в звуки. Танцы? Заменила быстрой походкой и лёгким покачиванием тела в такт движения автобуса или трамвая. За общим колыханием мои танцевальные па вряд ли кому могли показаться чем-то достойным внимания.

Тайный агент, блин.

Но лучше так, чем постоянно терять в зарплате, а, то и оказаться уволенной. А другой работы у нас в городе почти не было. То есть была, но для тех, кто не сумел пройти медосмотр и попасть на комбинат. Работа в городе – это как клеймо идиота или инвалида. На человека, решившего променять комбинат на город, смотрели едва ли не как на государственного преступника.

При этом, удивительное дело, но рисковые всё же находились. В основном – мужчины. Возможно, потому что они легче переносили гонения? Или потому что, мужская сила требовалась везде, и на ярлык «беглеца-туниядца» уже не обращали внимания? Я не знаю. Лично меня перспектива остаться без работы и средств к существованию – пугала.

Собственно, вот ещё одна моя странность. Мне страшно не хотелось «быть как все», и всё же я боялась выделяться. И чем старше я становилась, тем глубже укоренялся во мне этот страх, превращая в «усреднённое чудовище» из детских кошмаров. Возможно, это произошло бы много раньше, если б я так не цеплялась за книги и музыку. Вероятно, именно они – мои спасители.