Читать книгу Глубокий рейд онлайн
Надеялся, что ерунда… «Крабы», всё обойдётся… Но Милевич говорит ему, словно пытается успокоить или оправдаться:
– Так вы не беспокойтесь, господин урядник, я проверил, рация цела. А я уж как-нибудь…
– Как-нибудь, – повторяет Аким и слышит, как за ними, где-то уже возле блиндажа, разрывается мина.
Саблин опять задирает камеры в небо. В принципе, он не сомневался, что китайцы снова запустят коптер, а сам говорит:
– Снайпера, на четвёртом участке снайпер житья не даёт, нужно его подуспокоить.
Снайпер и его второй номер ответили, что идут. А урядник, всё ещё разглядывая небо, сказал уже радисту:
– Милевич… Ты от меня теперь ни на шаг.
[1] Горжет – подвижная часть брони, опирающаяся на кирасу и частично на шлем.
Глава 7-8
Нужно было всё-таки выяснить, что там с Клюевым, и он вызывает Самохина.
– Андрей, что с шестым узлом?
Он специально не говорит: «что там с Клюевым?», как будто если спрашивать просто про блиндаж, то вероятность того, что Клюев и его казаки целы, будет выше. Всё это обычные боевые предрассудки, давно въевшиеся в воюющих людей. Нельзя произносить слово «последний», если речь идёт о человеке… Нельзя спрашивать о человеке, который на задании, жив ли он; если не спрашивать, то он обязательно будет жив. А если спросить… Нет… Нет, про такое спрашивать нельзя. Есть ещё куча всяких маленьких словесных табу. Хотя всё это ерунда…
Знает Аким: сколько не придумай ритуалов в надежде обмануть смерть, её не обманешь, но всё равно он соблюдает эти старые правила.
– Блиндаж уничтожен. Завален. Клюев, гранатомётчики, оба, и медик Ромейко в блиндаже, остальные со мной, – докладывает Самохин. И не дожидаясь от командира следующего вопроса, продолжает: – Песок мы сгребли уже, а тут… Бетон в крошево. Перекрытия разломило… Работаем.
– Долго вы… – выражает неудовольствие урядник.
– Так по нам мины летели и летели, только сейчас полегче стало. Выворачиваем куски потихоньку, – оправдывается приказной.
Он не говорит, слышно ли ему что-то с той стороны из-под обломков, но Саблин, да и все казаки взвода, по одному лишь его тону всё понимают. Тон у Самохина нерадостный.