Читать книгу Москва 400 онлайн

Вот очередной борт взмыл в небо и из него посыпались черные силуэты. Снова поочередно появляются белые купола над ними. Но вот от одного силуэта после раскрытия купола отделились две черные точки. Что это? По строю пошел ропот. – Что это? – Что это летит так быстро к земле? Товарищ лейтенант, что это отвалилось у него? Лейтенант смеется. – Это валенки! – Я вас предупреждал. – Привязывайте как следует. – Еще раз подтяните все лямки и ремни. – Попрыгайте, чтобы ничего не тряслось, а то будете лететь как мешки с говном. Чем ближе продвигалась живая очередь к взлетной полосе, тем сильнее становился мондраж в теле. С поля по сугробам на расчищенную дорогу пробирались таща за собой сумки с наспех запиханными вместе со снегом парашютами. Те кто уже прыгнул возвращались с разгорячёнными от адреналина и одновременно довольными лицами. Были и такие кто возвращался без валенок. Вид у тех кто потерял валенки был мягко говоря жалким. Командиры таких встречали пинками и отправляли отогреваться в кунг «ГАЗ – 66». Кто потерял один валенок, те на ногу привязывали шапку ушанку. По полю бегали бойцы из РДО (роты десантного обеспечения) и ловили парашютистов которые после приземления не смогли погасить купол. Раздутый ветром купол таскал их по полю как мешки. Тем временем подошла и наша очередь. Командир взвода подбадривал нас и напоминал основные моменты по действиям во время прыжка. – Учтите сразу. – Кто не выпрыгнет, того все равно выкинут. – Лучше прыгайте добровольно. Я попал в первую восьмерку с нашего взвода. Командир дал команду. Рукавицы снять и убрать в карманы. Прыгать в рукавицах было запрещено. Я в тот момент еще подумал, что там в небе можно же будет отморозить руки, но раз нельзя значит нельзя. Приземлился и подрулил очередной АН-2. Открылась дверь и из проема вывалился дюралевый трап. Офицер высунулся из дверного проема и дал отмашку очередной команде. Мы в друг за другом в одну колонну побежали к самолету. Все случилось как то быстро и с Дергачевым мы попали в разные десятки. Видимо из за веса. В каждой десятке было по одному тяжеловесу. Командир за ранее определил нам очередность кто за кем будет прыгать. Первым был Воробей. Он был самый тяжёлый из нас. У остальных весовая категория была примерно одинаковая. Вторым был Тихомиров, третьим был я. Мы поднялись по трапу на борт самолета и расселись вдоль бортов по пять человек. От работающего двигателя было ничего не слышно. Еще и шапки ушанки были завязаны на голове по зимнему. Все пуговицы предварительно заставили с шапок срезать, убрать все иголки прочую ерунду. Это сделали еще в казарме, для того, чтобы стропы парашюта ни за что не зацепились. Выпускающий офицер пристегнул каждому из нас поочередно вытяжные ремни. Самолет начал стремительно набирать скорость и через мгновение оторвался от земли. Это был мой первый полет на самолете. Командиры говорили, что при полете самолет будет трясти и болтать, но вроде ничего, нормально. Загорелась лампочка и прозвучал двойной сигнал. Выпускающий выкрикнул. – Приготовиться! По этой команде все взялись правой рукой за кольцо основного парашюта, а левой за кольцо запасного. Все смотрели на лица сидящих напротив, чтобы понять общую атмосферу. Как мне показалось в тот момент лица у всех были каменные. Прозвучал еще один сигнал и выпускающий открыл дверь. Первым поднялся Воробей и подошел к двери. Выпускающий хлопнул ему рукой по левому плечу. – Пошел! Воробей сделал шаг и исчез за дверью. – Следующий! Кот подошел к двери и через мгновение тоже исчез. – Следующий! Теперь я. Я сделал несколько шагов и оказался у двери. Выставил левую ногу на порог как и учили, а правую отставил назад. Земля из открытой двери самолета казалась белым ковром с черными полосами, это были дороги и лесопосадки. Выпускающий хлопнул мне по плечу. – Пошел! Я оттолкнулся от порога самолета и оказался как мне показалось в бездне. Глаза у меня были закрыты. В голове пошел отсчет. Пятьсот один. Пятьсот два. Пятьсот три. Кольцо! Я дернул кольцо. Пятьсот четыре. Пятьсот пять. Купол! Меня с силой тряхнуло и подбросило вверх. В это мгновение падение в бездну прекратилось. Все замерло. Шум и свист потока воздуха прекратился. Я открыл глаза и поднял руки вверх чтобы взяться за стропы, но строп не нащупал. Поднимаю голову и вижу, что купол раскрылся, а стропы перекрутились. В первые секунды я запаниковал, но через мгновение стропы раскрутились сами собой. Рядом со мной летел Коля Тихомиров и Воробей. Они перекрикивались между собой. Слышимость была очень даже хорошая. Руки без рукавиц даже не замерзли. Вообще было ощущение, что тут в небе очень даже тепло. Я любовался красотой вокруг. Какое-то время казалось, что ты просто завис на одном месте. Просто висишь в небе и все. Но потом начинаешь понимать, что это просто иллюзия. Земля постепенно приближается. Вот уже хорошо различимы деревья, машины, люди. Перед самой землей меня развернуло спиной. Я стянул обеими руками стропы чтобы развернуться. Вроде развернулся, но меня опять развернуло спиной. Так я делал несколько раз, но напрасно. Развернуться так и не получилось. Я сгруппировался, сомкнул ноги и вот она, земля. Приземлился я спиной на снег и сразу же перевернулся на живот. Купол не погас и меня протащило по снегу метров двадцать. Мне повезло, что порыв ветра стих и мне этого мгновения хватило чтобы быстро стянуть на себя стропы и встать на ноги. Купол я погасил самостоятельно. Без помощи РДО. Хотя некоторых купола таскали как мешки с говном по всему полю. Слава богу меня это обошло, да и валенки на месте. Я достал из за пазухи парашютную сумку и наспех запихал в нее парашют. Сел на эту сумку и достал из кармана ту самую сигарету, «Союз Аполлон». Но как на зло, сигарета оказалась сломанной аж в двух местах. В голове мелькнула мысль. – А где кольцо? А кольца то у меня и нет. Вернувшись с поля на дорогу я встал в строй. Из всех кто прыгал кольца принесли единицы, остальные так же как и я их потеряли. За потерянные кольца с нас потом удержали деньги из зарплаты. Прямо на месте командиры провели традиционный обряд посвящения нас в десантники. Каждому по заднице ударили запасным парашютом и вручили значок парашютиста, «тошнотик».