Читать книгу Иерусалимский вокзал онлайн

Колодец испуга и стона

До сердца, до самого дна.


Отплыл ваш ковчег, варшавянка,

Простите уж нас, горемык.

Ну разве заметишь из танка

Сиротское пламя гвоздик?


Простите нас, добрая пани,

За грубую силу в губах.

Из боли нас век отчеканил

На русских и польских снегах.


И вся из чистейшего воска

Живет между каменных стен

Испуга и стона березка

Двенадцати наших колен.


Март 1975 г.

ЖАННЕ

Как лань среди машин и шума,

Ты в заблужденье введена.

А под дождем гуляет Шуман,

Напившись нашего вина.


Не стоит нам терять друг друга

В колючих зарослях сонат.

Вот помолиться вышла фуга

О тех, кто не придет назад.


Герою гимн сыграй погромче,

Пусть и его помянет век:

Среди людей он выл по-волчьи

И пел волкам, как человек.


И реквием сыграй, родная!

Мы свечи белые зажжем,

Чтоб души мертвых, пролетая,

Не заблудились под дождем.


Пусть музыка откроет двери,

Едва вернувшись с похорон,

Глядит, как Моцарту Сальери

Готовит плаху, а не трон.


И пусть застонет, возмутится

"Сонаты лунной" серебро,

И мир опять засеребрится,

И гений сядет за перо.


Февраль 1976 г.

ВОРОТА ГАЗЫ

Памяти Отца

УТРЕННЯЯ МОЛИТВА

Замычали минареты,

До рассвета два часа.

Петушиной оперетты

Разлетелись голоса.


Не осталось в небе места:

Все в молитвенном огне.

Даже пальма, как невеста,

Исповедуется мне.


И сова, ночная птица,

Облетая минарет,

На публичный дом садится

И кричит, что Бога нет.

***

Здесь птицы не поют, здесь птицы плачут.

То шепчут, то кричат наперебой.

А по ночам бездомные собаки

Ласкаются точь-в-точь как мы с тобой.


Быть может, Газа – просто в ад предбанник,

Где славный кофе пьется задарма.

Сидишь в пыли, сосешь восточный пряник,

Кричит мечеть, и молится тюрьма.

ПАТРУЛЬ

А в Газе что ни день цветет мимоза,

И кофе у арабов на усах.

Мой хрупкий век, свалившийся с обоза, -

Такая грусть в твоих глазах…


С меня дождями первородство смыло,

Не различить, где Тора, где Коран.

Сидит Агарь и кормит Исмаила,

И вспоминает Ханаан.


И кажется, кого-то узнавая,

Она взглянула сукой на солдат;

А камень, надо мною пролетая,

Шепнул на ухо:

– Он твой брат!