Читать книгу Мой идеальный смерч. За руку с ветром. Книга 3 онлайн

Я лишь кивнула. Страшно и жалко – до слез жалко всех, кто безвинно погибает. Не только в авиакатастрофах. Это ужасно. Просто ужасно. Как бы я не любила Князеву, я не желала ей подобного. Я никогда не желала людям смерти, потерь и боли. Меня не радовали чужие слезы.

– Билеты покупала ее мама, –продолжала Регина. – А на другой день она их взяла, потому что у нее были какие-то проблемы на работе. Так страшно жить.

– Страшно, –согласилась я. На душе было тяжело.

Переговариваясь, мы вышли из университета на улицу.

–Я с папой на машине. Может быть, тебя подвезти? – спросила я.

– Ты такая хорошая… Спасибо, Маш! Но меня друг ждет – тоже на машине. Меня, кстати, с ним Оля познакомила.

Я не слишком удивилась, когда увидела Ивана – того самого, из кафе, которому ни за что, ни про что вмазали рокеры. Мы поздоровались, и я подумала, что Инга осталась без парня, хотя тотчас вспомнила про Рафаэля. Кажется, он не оставит ее в покое.

– Как ты долго учебники сдавала, –покачал головой папа, когда я села в машину.

– Очередь была…

– Да не очередь была, а с подружкой ты там болтала. Так, сейчас я тебя домой отвезу. И не ходи сегодня никуда, – добавил папа, – видишь, дождь собирается?

– Угу.

– Что это у тебя за вид смурный? С подружкой поссорилась?

– Нет, просто голова болит.

Я прислонилась лбом к прохладному стеклу и молчала всю дорогу, порядком удивив папу. Все вспоминала и вспоминала проклятого Смерча. Его голос, улыбку, прикосновения…

– Пап, – нарушила я молчание лишь однажды, –а вы с мамой ведь были в Галазе?

– Были. Еше до Федькиного рождения. Наш первый совместный отдых.

– Расскажи, там красиво? Хорошо?

– Хорошо. На Черном море почти везде хорошо, –улыбнулся далеким воспоминаниям папа. – Галаз – место прекрасное, Маша. С отличным климатом. И море там синее-синее. А уж воздух какой! Красота! Когда-то давно Галаз был древнегреческой колонией Причерноморья. Местные рассказывали, что название города произошло от древнегреческого слова «галазио», что значит лазурный.

– Как интересно, – мрачно сказала я, всеми фибрами души проклиная этот ни в чем не повинный в общем-то цвет. А папа продолжал: