Читать книгу Тринадцатое дитя онлайн

– Ты правда думаешь, что я смогу? – спросила я, и мое сердце наполнилось неудержимым восторгом, будоражащим кровь. Это был очень важный момент. Решалась моя судьба.

– Сможешь, – твердо проговорил крестный. – С моей помощью.

Он поднял руку и, помедлив долю секунды, положил ладонь мне на лоб. Мне вспомнились празднества в Рубуле, когда жрицы богини Священного Первоначала шествовали по улицам и одаряли детей благословением. Мои братья и сестры получали эти благословения из года в год, но я – никогда. Однажды жрица богини рождения потянулась и ко мне, но мама непочтительно оттолкнула ее руку в храмовых татуировках и рявкнула: «Дура! Этот ребенок обещан другому богу. Ей не нужно благословение твоей богини».

Рука крестного лежала у меня на лбу приятной тяжестью, и теперь я поняла, что, несмотря на стыд и смущение, которыми тогда отозвались во мне резкие мамины слова, она была права: я действительно обещана другому богу. Богу Устрашающего Конца. Я принадлежала ему всем своим существом. Все во мне тянулось к нему, ведь мы были связаны судьбой.

Когда он заговорил, его слова гулко отдались в моей груди, отпечатались на костях, проникли в каждую клеточку тела и остались там навсегда.

– Я даю тебе дар проницательности, Хейзел Трепа́, силу зреть в самую суть. Отныне ты будешь знать, что беспокоит больного и как лучше его излечить. Твои руки целительницы принесут облегчение недужным, продлевая и улучшая их жизнь. Твое имя будут произносить с благоговением и трепетом. Ты обретешь признание, славу, все, чего пожелаешь, благодаря этому дару. Моему дару тебе. Ты будешь пользоваться этим даром всю долгую и счастливую жизнь.

Он убрал руку, и я ощутила болезненную пустоту на том месте, где раньше лежала его ладонь. Мне так не хватало ласковых прикосновений. В нашей семье не приветствовались проявления нежности. Я и не помнила, когда меня обнимали в последний раз. Наверное, когда с нами был Берти. Самый добрый, открытый и ласковый из нас, он никогда не стеснялся объятий.

– Трепа́? – переспросила я, сдерживая мысли о брате.