Читать книгу Две жизни. Том II. Части III-IV онлайн

Читай, друг, чем приветствует тебя первая надпись над входом в дом. Эта надпись всё время меняется и даётся человеку так, как его собственный труд в веках сформулировал её. Читай же теперь, что ты сам создал для себя.

Я поднял голову кверху. Первое, что я увидел, был белый павлин с чудесно распущенным хвостом, сверкавшим золотом на солнце. Я удивился, как мог я не заметить птицы в её очаровательном уборе минуту назад, хотя смотрел на входную дверь и видел над нею круглое выпуклое окно, которое теперь закрывал павлин. Над его сияющим оперением жёлтым светом горело: «Входи, храня вечную память о труде своём в веках. Тебя приветствует здесь благодарность тех, кого ты когда-то давно спас, и их благословение. Их сердца сейчас ждут возможности отдать тебе свой долг благодарности и в свою очередь стать тебе, странник, защитой и помощью».

Я был глубоко тронут этими словами привета; я никак не ожидал, что они будут обращены лично ко мне. Я не понимал их истинный смысл, но, взглянув на Иллофиллиона, понял по его лицу, что все вопросы разрешатся в дальнейшем.

Но как я это понял, я и сам не знаю. Иллофиллион уже не был тем прежним наставником, которого я так хорошо знал и которого я видел сияющим в его тайной комнате, находящейся в высеченном в скале доме. Это было существо неземного мира. Что-то божественное, превосходившее все обычные земные представления о красоте и любви, исходило от него. Он был весь воплощением самой Любви, в которой я уже не мог существовать как существо с обыденным сознанием. Но я понимал его, потому что в тот момент находился в состоянии сверхсознательного вдохновения, где обычные слова уже не имели смысла.

Иллофиллион взял меня за руку и повёл вверх по лестнице, сделанной из яшмы, как мне показалось. Ступени, стены – всё говорило о большой древности этого здания. Я не шёл, а точно летел, до того лёгким я ощущал своё тело.

Когда мы поднялись на верхнюю площадку, два человека в длинной белой льняной одежде, подпоясанные золотыми шнурами, подошли к нам, низко кланяясь Иллофиллиону. Я сначала не узнал их, и только когда один из них взял меня за руку, я узнал в нём Никито. Бог мой! Как мог он так перемениться? Его волосы вились и ниспадали седеющими локонами на прекрасный лоб и длинную обнажённую шею. Лицо, тёмное от загара, было прекрасно, как античный скульптурный портрет.