Читать книгу Крепитесь, други! онлайн

Сближение с Валентиной происходило медленно. На Селигере они едва перемолвились двумя-тремя словами, зато в Москве встретились тепло и непринужденно. Усмешка в глазах его растаяла, он понял, это – она.

Как и то, что эту женщину придется завоевывать каждый раз.

– О`кей! – сказал Виктор в телефонную трубку, записывая адрес фирмы. – Завтра к десяти утра я у вас. До встречи.

И, довольный собой, прошелся по "сцене".

Подергал "занавес" на окне, понюхал герани и оглядел присутствующих.

"Зал" был на месте.

Отсутствовала лишь Екатерина Дмитриевна, недавно произведенная в менеджеры. Теперь она пропадала на фирмах вместе со своими подопечными и уже заключила, счастливая старушка, несколько договоров.

Но бог с ней!

Виктору не терпелось развить на публике свои мысли, пришедшие в голову сию минуту, и услышать те, что придут при их изложении ему или другим, поскольку беседа умных людей сама по себе есть саморазвивающееся действо, способное к выходу на новые уровни образов и идей.

Молчать – вредно!

Надо иметь круг друзей, чтобы высказываться, не заботясь о предлоге.

– Вот… – начал он, – если спросить человека о его потаенной мечте, что ответит правдивый? Голубая мечта – кайф на островах. Прямо ли, косвенно, но все желания сводятся к блаженному безделью. Заработать и балдеть. Кто-нибудь против?

– А как же театр? – улыбнулась Агнесса.

Она была очень элегантна в белой блузе и черной короткой юбке; сочетались оба цвета в шелковом банте в черно-белую полоску, завязанном на груди у низкого выреза.

– Театр – это развлечение, – ответил Виктор, – это – когда надоест. Как и музыка, книги, даже любовь. В начале начал лежит богоравное бездействие зародыша, сохраняемое в глубинах памяти. К нему-то и стекает человек тысячью ручейков в течение всей своей жизни. Какие идеи?

На эти слова неожиданно возразил почти всегда молчаливый Максим Петрович. Он обернулся от компьютера и произнес с мягкой улыбкой, осветившей его некрасивое лицо.

– С Вашего позволения, простите, должен возразить, что в это суждение вкралась неточность. В глубинной памяти человека, действительно, сохраняется некая память. Однако не о бездействии. Напротив! Это ликование зарождающейся жизни, торжество воплощения духа и космического света. Именно они озаряют человека врожденной радостью и предчувствием свершений, а вовсе не память о неподвижности.