Читать книгу Крепитесь, други! онлайн

А Валентина ничего особенного и не обещала, просто она сама была преисполнена уверенности, и это лучше всех уговоров действовало на слушателей.

– Валентина Сергеевна, вас к телефону, – заглянула Шурочка, с улыбкой оглядела сидящих и подмигнула всем сразу.

– Извините, господа, – Валентина поспешила в кабинет.

– Алло, – деловито сказала в трубку. Вдруг лицо ее помертвело. – Викентий Матвеевич… какой ужас! Срочно еду. Екатерина Дмитриевна! Закончите занятия.

В машине ее трясло. Не месть ли это тех людей? Они же все про нее знают! Дочери, дочери… Страх сводил кожу на голове, волнами ходил по спине.

Свёкор лежал в постели с влажной салфеткой на лбу. Возле него сидела Анна Стахиевна. У Викентия Матвеевича был сильный жар, по лицу расплылся багровый синяк, левый глаз был закрыт. Из его путаных слов Валентина поняла, что это было "обычное" уличное ограбление, пьяный разбой, навряд ли связанный с ее делами.

"Те" не грабят.

У нее отлегло от сердца.

Успех в рекламе никак не давался Шурочке.

Клиентов настораживал ее простоватый подмосковный разговор, отсутствие высшего образование, которое считалось разумеющейся необходимостью. Ей даже сказали об этом прямым текстом, нахалы! Они вообще не считают за людей тех, кто без диплома, а рекламный агент для них – простой слуга…

К той железной двери Шурочка подошла случайно, просто шла мимо по своим делам. Над дверью и вывески-то никакой не было, но люди входили и выходили.

Денег у нее не было, иных способов заработать тоже.

"Была не была!"

И нажала на кнопку в переговорном устройстве.

– Кто вы? – спросил мужской голос.

– Газета "Городская новь", – с важностью ответила она.

– Минутку.

Ей открыл молодой, поразительно худой мужчина в сером свитере, очень просторном при его сложении. Лицо его было вытянутым и серым, глазные впадины глубоки, словно вдавленные. При виде его, Шурочка замерла на пороге.

– Входите, входите, – улыбнулся он.

Она решилась.

– Идите за мной, – сказал он и стал спускаться по крутой лестнице вниз, в подвал.

Они проследовали коридором с поворотами направо, налево. У стен теснились коробки, валялись обрывки бумаги, бечевки. У двери, к которой они, наконец, подошли, жались друг к другу, сидя на ящиках, три накрашенные девицы.