Читать книгу От Орла до Новороссийска онлайн
5 марта я посвятил в свои предположения прибывшего в Ставку генерала Сидорина, который отнесся к ним с сомнением. По его докладу, донские части утратили боеспособность и послушание и вряд ли согласятся идти в Крым. Но в Георгие-Афипской, где расположился Донской штаб, состоялся ряд совещаний, и донская фракция Верховного круга, как я уже упоминал, признала недействительным постановление о разрыве с главнокомандующим; а совещание донских командиров в конце концов присоединилось к решению вести войска на Тамань. Хотя переход на Тамань предполагался лишь в будущем, а директива Ставки требовала пока удержания линии реки Кубани, 4-й Донской корпус, стоявший за рекой выше Екатеринодара, тотчас же спешно снялся и стал уходить на запад.
7 марта я отдал последнюю свою директиву на Кавказском театре: Кубанской армии, бросившей уже рубеж по реке Белой, – удерживаться на реке Курге; Донской армии и Добровольческому корпусу – оборонять линию реки Кубани от устья Курги до Ахтанизовского лимана; Добровольческому корпусу теперь же частью сил, обойдя кружным путем, – занять Таманский полуостров и прикрыть от красных северную дорогу от Темрюка (при отступлении за Кубань корпус не прикрыл ее).
Ни одна из армий директивы не выполнила. Кубанские войска, совершенно дезорганизованные, находились в полном отступлении, пробиваясь горными дорогами на Туапсе. С ними терялась связь не только оперативная, но и политическая: Кубанская рада и атаман на основании последнего постановления Верховного круга, помимо старших военных начальников, которые оставались лояльными в отношении главнокомандующего, побуждали войска к разрыву со Ставкой. Большевики ничтожными силами легко форсировали Кубань и, почти не встречая сопротивления, вышли на левый берег ее у Екатеринодара, разрезав фронт Донской армии. Оторвавшийся от нее к востоку корпус генерала Старикова пошел на соединение с кубанцами. Два других донских корпуса, почти не задерживаясь, нестройными толпами двинулись по направлению Новороссийска. Многие казаки бросали оружие или целыми полками переходили к зеленым; все перепуталось, смешалось, потеряна была всякая связь штабов с войсками, и поезд командующего Донской армией, бессильного уже управлять войсками, ежедневно подвергаясь опасности захвата в плен, медленно пробивался на запад через море людей, коней и повозок. То недоверие и то враждебное чувство, которые в силу предшествовавших событий легли между добровольцами и казаками, теперь вспыхнули с особенной силой. Двигающаяся казачья лавина, грозящая затопить весь тыл Добровольческого корпуса и отрезать его от Новороссийска, вызывала в его рядах большое волнение. Иногда оно прорывалось в формах весьма резких. Помню, как начальник штаба Добровольческого корпуса, генерал Доставалов41, во время одного из совещаний в поезде Ставки заявил: «Единственные войска, желающие и способные продолжать борьбу, – это Добровольческий корпус. Поэтому ему необходимо предоставить все потребные транспортные средства, не считаясь ни с чьими претензиями и не останавливаясь в случае надобности перед применением оружия». Я резко остановил говорившего.