Читать книгу История моего стыда онлайн
– Маша, почему здесь так много Достоевского? Разве из его книг не сочится та самая беспросветная хтонь, которую ты так боишься? – спросил я, еще не доросший до подобной литературы.
Вместо ответа она молча встала и, обнаженная, взяла в руки том «Братьев Карамазовых», открыла заранее помеченную – видимо, любимую – страницу и начала цитировать:
– Что уму представляется позором, то сердцу – сплошь красотой. В содоме ли красота? Верь, что в содоме-то она и сидит для огромного большинства людей, – знал ли эту тайну или нет? Ужасно то, что красота еще не только страшная, но и таинственная вещь. Тут дьявол борется с Богом, а поле битвы – сердца людей.
Моя муза закончила читать и с вызовом посмотрела на меня:
– Разве это не гениально? Красота обладает созидательной силой, только если она служит добру, понимаешь? Достоевский вовсе не депрессивен, он учит нас жить, очищаться, духовно расти и делать правильный выбор.
– И какой выбор сделала ты? Исправили ли эти книги твою жизнь? – выпалил я. – Почему ты ничему не научилась из них и по-прежнему позволяешь себе оставаться несчастной? – я говорил искренне, желая Марии добра; уже не один месяц мое сердце сжималось, понимая, что ей не место здесь, не место даже рядом со мной.
Маша дерзко посмотрела на меня.
– Замолчи, – тихо попросила она.
– Извини, я не хотел…
– Дима, замолчи, пожалуйста.
Наступила тишина. Именно этот момент стал началом конца наших отношений. Не желая того, я вскрыл старые раны Маши, слишком точно и метко попав в центр боли.
В тот вечер я молча оделся, вышел и до сих пор не смог найти ответа, как бы все сложилось, если бы я остался там, рядом с близким сердцу человеком.
* * *Как бы то ни было, вскоре мы помирились, но прежние отношения было не вернуть. Что-то надломилось в Маше после того разговора, как будто лед, на котором она стояла, уже очень давно таял, медленно, но невозвратно предвещая смену сезона. И я, вступивший на этот лед вслед за ней, слишком сильно перегрузил его, вызвав трещины по всей поверхности. Лед тронулся, она успела сойти на противоположный берег; я же остался там, где и был. В ее прошлом.