Читать книгу Сквозь лёд и снег. Часть IV. Внезапная угроза онлайн
– Подними флажок вверх и выстрели вон туда! – сказал Мусаддид.
Алиаскар, не торопясь, сделал, как ему сказали, прозвучал выстрел, отдача резко и неприятно ударила в кисти рук.
– Держи его крепче и выстрели ещё несколько раз!
На этот раз прозвучала целая серия громких последовательных выстрелов.
– Отлично! – сказал Мусаддид, и в этот момент в его голосе и настроении резко что-то изменилось, – Халис! Приведи сюда эту американскую тварь!
Один из двух боевиков быстро побежал в дом. Его не было несколько минут, после чего он вывел оттуда человека с мешком на голове и связанными за спиной руками. Человек был одет в туристическую форму светлого серо-зелёного цвета из парусины, под курткой была майка до живота залитая кровью. Вся одежда была в пыли и грязи, рот, по-видимому, был заклеен, потому что человек не произносил ни слова. Халис вывел его на середину двора и ударом приклада сзади в область левой ноги поставил на колени.
– Смотри, Алиаскар, – начал говорить Мусаддид, – это американская свинья, которая пришла сюда шпионить за нами, чтобы потом рассказать обо всём другим американским свиньям, чтобы они потом всем своим свиным диким стадом пришли сюда к нам, на землю наших предков и забрали её у нас, убили наших отцов, наших матерей, братьев и сестёр, также, как они убили твоего отца, Алиаскар. Скажи, – ты доверяешь мне?!
На этом месте Алиаскар почему-то вовсе не задумался о том, что ему сейчас могут предложить убить этого человека, что есть какое-то сострадание к другим людям и что может быть этот человек не такой, как про него говорит Мусаддид. Что может быть он ни в чём не виновен, у него есть семья и дети и его также ждёт дома мать, как и самого Алиаскара. В тот момент Алиаскар как раз, напротив, вспомнил своего отца и тот солнечный последний день, когда они виделись. Тот образ родного дома и отца, стоящего на пороге комнаты застыл в его психике и каким-то кадром наложился на вид полуразбитого двора перед ним и стоящего на коленях американца под таким же палящим солнцем, как и тогда, в тот последний день, когда отец попрощался с ним навсегда.