Читать книгу Вздор онлайн

– Да, он был великой творческой силой, – подтвердил Майкл, – но я не могу согласиться с вами в том, что он не знал половой жизни. У него она была – и в высшей степени ненормальная. Он писал за несколько лет перед смертью, что никогда в своей жизни не любил ни одной женщины. Вы согласитесь, что это ненормально. Он был неврастеником и страдал религиозными галлюцинациями. Я думаю, очень интересен тот факт, что Шекспир и Мольер были несчастны в браке, Линкольн жил с женой, к которой был совершенно равнодушен, и любил другую женщину на расстоянии, а у Наполеона было не больше морального чувства, чем у мартовского кота… Жорж-Санд.

– Надеюсь, вы не клоните к тому, что я должен написать роман о свободной любви. Если же это так, то могу сейчас же вам заявить, что у меня нет такого намерения.

У Майкла был удивленный вид.

– В чем дело? Я совсем не думал о вашем романе, – сказал он. Я хотел указать на тот факт, что нормальный человек не является ни сторонником свободной любви, ни аскетом, в то время как все, что было создано в мире великого, почти неизменно обязано своим появлением лицам, которые представляют собой полную противоположность нормальным людям, если не с физической стороны, то, по крайней мере, в духовном отношении.

– Ну, допустим, – сказал я, – мы должны в книге быть искренними, и ничто человеческое нам не должно быть чуждо, но что касается этой нездоровой русской атмосферы, – ей там не место.

Я начинал опасаться, как бы Майкл, проживший слишком долго вдали от родины, не оказался чуждым духу американской жизни.

– Я понимаю вас, – сказал он, – и буду следовать вашим инструкциям. Вы хотите дать в романе человеческое, но не слишком человеческое.

– Что касается русских, – заметил он, наливая кофе, – то они в «Клубе героев» причиняют нам немало хлопот. На героев Достоевского стоит посмотреть. То и дело они покушаются на самоубийство! Все они преисполнены духом самоотречения, хотя и едят очень много.

– Воображаю! «Клуб героев» должен быть интересным местом.

– В некотором отношении это так, – продолжал он. – Но было бы лучше, по-моему, если бы там не было такого количества неизлечимых, брюзжащих ипохондриков. Вечно ноет кто-нибудь. Мне хотелось бы, чтобы побольше было таких, как аббат Жером Куаньяр, – этот маленький французский попик из «Харчевни королевы Педок» [Известный роман А. Франса]. Добродушный, с мигающими веселыми глазками, он рассказывает массу маленьких смешных историй о всевозможных людях, причем иные бывают не совсем пуританскими. Господин аббат совсем не обращает внимания на обет воздержания, он съедает свой обед за столиком в саду и грациозным жестом поднимает свою кофейную чашечку. «Воображение помогает мне, – говорит он. – Здесь, в этой чашке, у меня красное вино из ронской долины». – Одним из самых любопытных типов в клубе является капитан Джозефа Конрада, крепкий старый моряк, продолжал Майкл. – Голова у него так затуманена, что иногда он не может найти выхода на улицу и, как ни в чем не бывало, начинает читать газету, держа ее вверх ногами. Как-то недавно, слышу я, Вильям Бэрнс говорит ему… – Бэрнс как сыщик всегда смотрит вглубь вещей, – и вот, я слышу, Бэрнс говорит этому самому конрадовскому капитану: «Что такое с вами, капитан? У вас совсем обалделый вид. Слишком много хватили хуча?» – «Нет, какой там хуч! – отвечал капитан. (А говорит медленно, с трудом.) – Это все Конрад! Вы знаете, мой милый, – продолжал он, – пока я не встретился с Конрадом, у меня ни разу во всей моей жизни не было никаких сомнений ни в чем. Теперь в голове у меня такая путаница: сомнения, подозрения, колебания, угрызения совести, затемнение сознания и бог знает что еще. Я не могу даже разбираться в своей карте! Я не знаю, что сегодня: среда или весенний день 1887 г.! По желанию Конрада я должен был впасть в какую-то абстракцию или во что-то другое – уж не помню, как он называл это – по поводу великолепного пурпурного и золотого тропического заката. Я должен был, как глупый осел, посадить старый гукар на риф. Что вы на это скажете? А я знаю теперь только одно: ужасная судьба тяготеет надо мной». – Некоторые из членов этого клуба, – продолжал Майкл, – совершенно невероятные существа, прямо жаль их! Они явились сюда из третьесортных романов. Понимаете? Настоящие тени. Можно через них смотреть. Даже можно проходить через них, идешь, как будто среди какого-то тумана. Другие – просто бревна, на их лицах не больше выражения, чем вот на этой стене… Старый полковник Ньюком… Знаете вы старого седого полковника?