Читать книгу Криминальное средневековье онлайн

Но раннехристианская церковь находилась под глубоким влиянием аскетических воззрений, которые приводили к отрицанию брака и возвеличиванию девственности (к этой теме я еще вернусь, когда речь пойдет о сексуальном насилии). И пусть разумные доводы начали звучать почти сразу, им понадобилось несколько столетий, чтобы возобладать над сторонниками аскетизма и вечного целомудрия. Во многом это изменение во взглядах было связано с тем, что церковь постепенно стала превращаться в мощный наднациональный институт, и к власти в ней стали все чаще приходить люди деловые, властные и стремящиеся к усилению роли христианства в светской жизни общества. Поэтому до церковных иерархов, наконец, дошло, что они выпустили из рук мощнейший рычаг управления людьми, и они вплотную занялись брачно-семейным вопросом.

Благо им тоже было на что опираться. Уже Иоанн Златоуст[8] писал: «Не брак – порочное дело, но порочно прелюбодеяние, порочное дело – блуд; а брак есть врачество, истребляющее блуд». Именно он одним из первых сформулировал, каким должен быть христианский брак, и фактически заложил основы будущего отношения церкви к брачно-семейным отношениям. Климент Александрийский тоже ратовал за брак, поскольку считал, что он позволяет человеку делать то, что заложено в нем Богом и природой, то есть производить на свет детей. А вот святой Иероним и Евсевий Эмесский приводили в пользу брака довольно забавный, на современный взгляд, аргумент, отличающийся в то же время железной логикой: брак, по их мнению, был нужен как способ производства девственников обоего пола. Действительно, другим путем их и правда ниоткуда не взять.

Конечно, даже Августин Блаженный, сформулировавший три блага брака: верность, потомство и таинство, означающие, что христианский брак неразрывен, моногамен и направлен на продолжение рода, – не поставил точку в этом споре. Но со временем именно его формулировка стала основой для выстраивания церковью системы брачно-семейных отношений для христиан[9].