Читать книгу Я никогда не умирала прежде… онлайн
Они слушали его голос, записанный на пленку, а после живьем, когда по окончании сеанса он произносил несколько скупых слов, каждой отдельно, отвечая на вопрос или просто прощаясь, за короткий срок они привыкали к нему и тянулись к его тембру, тону и интонациям, как коровы тянутся на голос пастуха, зная, что от того воспоследует добро. Тембр его был высоковат, и сам он высоковат, сутуловат, лысоват, с небольшими внимательными глазками и редкой улыбкой, которая необычайно красила невыразительное, мелкой лепки, лицо. Это бывало, когда они признавались ему в своих ощущениях, переживаниях, пришедших на ум воспоминаниях, ожидая его ответного одобрения, и когда он, промолчав, улыбался, у них оставалось впечатление, что общение происходило на более глубоком уровне, нежели обычный обмен репликами, и что загадка, заключавшаяся в его улыбке, являлась также и отгадкой, что он понял и принял их признание, и что все идет путем, как и должно идти. Утешенные и умиротворенные, они улыбались в ответ и лишь с огорчением считали дни, которых оставалось все меньше для встреч с ним.
А он не слишком на них тратился. Он давно записал на компьютере два десятка сеансов и теперь лишь выбирал, какой диск поставить сегодня, а какой завтра, ориентируясь на случайные реплики пациенток, а то и без никакой ориентации, по опыту, что накопился за пятнадцать лет работы в санатории. Речь шла именно о пациентках – пациенты попадались гораздо реже. Эти, прибыв на скудный отдых со скудным лечением, начинали активно принимать душ Шарко, оборачиваться в глину, заниматься физзарядкой, плавать в бассейне, а если возраст вовсе отнимал мужские силы, отдавались прогулкам на свежем воздухе, одолевая теренкур кто с палочкой в руке, кто со спутницей под руку.
Санаторий назывался «Лесной ручей», и лесной ручей, действительно, имелся. Маленькая тетка с большим животом и ресницами, как все, ходила к нему – теренкур пролегал через парк и лес, границей служил ручей, в конце лета сильно мелевший, но тетке с ресницами нравился и уже желтеющий парк, и еще зеленеющий лес, и дохлый ручей, из которого там и сям торчали пучки высоких трав, постепенно преображавшиеся в солому. Иногда тетка останавливалась на шатком мостике и замирала, глядя на слабо журчащую воду цвета металлик, в которой отражались фрагменты синего неба с белыми облаками, и думала, что даже в самом слабом существе, или веществе, или текучей материи отражается высшая сущность, и это на время примиряло ее с действительностью, все более скукоживавшейся.