Читать книгу 1,618 жизни онлайн

Вода между сваями была зеленой. Это она смеялась и плескалась оттого, что непрестанно перебивающие друг друга желтые Лучи рассказывали ей что-то, приплясывая на бетонных сводах. Пахло водорослями.

Вода, увидав Волшебника, на мгновение смолкла, но потом захохотала вновь. Лучи же, только кивнув, все так же переговариваясь, увлеченно продолжали плясать ей на потеху замысловатую джигу.

Как был в джинсах, Волшебник вошел в Воду и она обняла его. Набрав воздуха, он погрузился в нее полностью и будто вместе с собой погрузил тишину всего мира… Лучи, оттолкнувшись от серого бетона, тотчас скользнули за ним! И когда он раскрыл глаза, они уже здесь заглядывали в лицо. Он поплыл, Вода запустила пальцы в его волосы. Лучи то отставали, то догоняли, сияли в сиреневой мгле, ложились на песок, на водоросли и камни.

Все дальше и дальше, вдоль поросших мидиями свай, Волшебник продвигал свое тело. Вода стала напоминать о себе, о своей власти. Ее объятия, такие мягкие вначале, становились крепче, тяжелее. Все теснее она прижимала к своему лону, стискивала, и вдох из легких норовил вырваться, уйти из груди, наверх, навсегда, из этих чуждых ему объятий. Волшебник, повинуясь его неодолимому желанию связаться вновь с частицами своего невесомого братства, выскочил на поверхность, шумно выдыхая!

Эхом отразился от серого настила его выдох, плеснула волна, закружилась хрупкая пена. Вода в упор, молча смотрела ему в глаза своими непроглядными зрачками, но лишь мгновение. Затем отвернулась и вновь принялась хохотать Лучам, которые как ни в чем не бывало продолжали свою пляску.

Волшебник по красно-бурой от ржавчины лестнице выбрался на пирс. По нагретому бетону за ним растекались лужи, джинсы липли к ногам, одна штанина раскаталась, и он закатал ее вновь. За волнорезами уже вовсю гомонили отдыхающие. Достав из лодки шлепанцы и сумку, в которой лежал образец простора, он, похрустев песком, вышел за ворота лодочных гаражей, и обувшись, скоро пошел в сторону дома.

Купание освежило. Настроение было таким, когда даже провал в опыте воспринимается как результат и только подстегивает любопытство и желание дойти до конца. Сейчас больше всего ему хотелось попасть в кабинет, заняться формулой золотой грусти. Вернее, формулу он уже вывел, только лабораторные опыты не приводили к задуманному. Грусть получить удавалось, но она выходила то сиреневой, то серебряной. Однажды вышла багряная с золотыми искрами, и он случайно вдохнул из колбы вьющийся легкий дым, и от этого, и от очередной неудачи на него навалилось, словно ватный ком, раздражение, в котором, однако, мелькала золотой искрой надежда.