Читать книгу Время перерождения онлайн

Дальше – вот Декстер сбежал и что? Сразу перестал быть психопатом, убивающим людей? В дополнительном, новом сезоне они его таким и показали. По мнению авторов сериала, так это и работает. Захотел – стал маньяком, расхотел – перестал им быть. К сожалению, маньяки, даже при смене обстановки, остаются маньяками. Мозги-то ведь не меняются, остаются прежними.

– У меня есть своя версия, как можно было бы логично завершить сериал в восьмом сезоне, – говорит Сисирина. – Я долго над этим думала. Во-первых, убийство Дебры – абсолютно ненужная чушь. Я бы оставила её в живых. Полицейские, её коллеги, расследовали бы убийство Лагуэрты, раскрыли тайну Декстера и объявили его в розыск. Они же не совсем идиоты. Дебру, как родственницу, таскали бы на допросы. Являлась ли она сообщницей? Но поскольку девушка чиста, её бы оставили в покое. Сама бы она из полиции не уволилась и ни в какие депрессии не впала. Допустим, её бы выгнали с позором – за то, что не усмотрела за братом. Декстер пустился бы в бега, но до ареста, следствия и суда не дожил. Например, его бы настиг Анхель, взял на мушку и Декстер, поняв, что всё кончено, сам бы бросился под пули. Он бы принял смерть от друга, как в конце седьмого сезона готов был принять её от Дебры. После этого Дебра забрала бы племянника и уехала в другой штат, где их никто не знал. Не было нужды спихивать мальчика на чужую тётку, когда у него имелась родная. Только Дебра могла бы нормально позаботиться о ребёнке, потому что она была серьёзной и ответственной – как Гарри.

Никакой психиаторши с сынком-маньяком у меня бы не было. Это абсолютно лишние персонажи, сюжет и без них отлично бы раскрутился. Автором «Кодекса Гарри» я бы оставила Гарри Моргана. Только его типаж мог додуматься до такого. Я не стала бы позорить его образ и превращать в размазню. Дисциплинированный коп приучил мальчика к самодисциплине, чтобы и волки остались сыты и овцы целы. Не можешь побороть маньячную сущность – употреби её на благое дело. А неудачница-врачиха, не способная помочь ни своему, ни чужому сыну, по определению не знакома с дисциплиной.