Читать книгу Весна и вечность онлайн

И ещё одно. Солдат на передовой думает прежде всего о мире, он ждёт мира, он мечтает о мирной жизни. И, как мне представляется, он хотел бы больше мирных слов, спетых, зарифмованных или просто рассказанных. И сама страна ждёт, когда скажут о ней хорошо, чистосердечно, без истерики и надрывов, но с верой, надеждой и любовью. И потому в этом сборнике, начинающемся трудными, нередко трагическими стихами, происходит постепенное восхождение к миру, к свету, к новой России.


Снайпер


В просветлённой оптике прицела

видеть окна, двери, силуэты,

словно текст без точек и пробелов —

на виду хранимые секреты,

комья жизни на штыке лопаты,

яркий фантик в мусорном мешке,

и недолгий блеск звезды косматой,

мимо пролетевшей налегке.


Равномерно, медленно, направо

и немного вниз… Велосипедик

замер возле лужицы кровавой…

Вверх и влево, ко двору соседей,

а оттуда горькой гари запах,

видно шевеление куста,

вот, уже в прицеле… Но внезапно

вспышка, и обвалом темнота!


Так должны заканчиваться войны —

просто, безусловно, справедливо —

ты теперь не снайпер, а покойник,

а земля темна и терпелива,

а врага встречать ей не впервые —

скольких забрала в себя она…

Годы роковые, грозовые,

Русская Весна.


Сирень


Наверное, уже цветёт сирень

у Выдубицкого монастыря,

наверное, вздыхая и горя,

она наполнила весенний день

румянцем, сливками и синевой,

задумчивой и помнящей печаль…

А день так ясен, и над головой

такая кипень и такая даль…


Но мне всё видятся скелеты тополей,

изодранные остовы машин,

и чёрный дым с истерзанных полей,

и слёзы с кровью на щеках мужчин.


***


Я смотрю на поле с высоты,

поле боя в оспинах и шрамах…

Россыпи ржавеющего хлама,

выбритые наголо кусты…


С вольной высоты ловлю зрачком

скрытное движение пехоты —

вижу, начинается охота

за вчерашним братом, за врагом…


Вспышка, дым разрыва, кровь и тлен,

смерть повсюду – сверху, сбоку, снизу…

Всё легко вместилось в телевизор,

даже страх расплаты, даже плен.


Я смотрю, и словно жуткий сон

заливает мой несчастный разум —

жгучим пеплом, ядовитым газом,