Читать книгу Любовь, смех и хоботы онлайн
Вот она!
Между стволом березы и одной из ее веток притаился знакомый сверток из коричневого пергамента. Его венчала белая фигурка кролика – простенькое оригами из бумаги.
Я приподнялся на цыпочки и выхватил сверток. Он оказался на удивление тяжелым, но не настолько, чтобы служить исключительно грузом, не дающим порывам ветра унести фигурку. Бережно отколов булавку, скрепляющую кролика со свертком, я некоторое время разглядывал забавную мордочку, нарисованную фломастером. Затем сфотографировал фигурку с нескольких ракурсов и развернул бумагу.
На листе красивым почерком оказалось выведено очередное, уже третье, четверостишие:
- Взирая через стёкла на людей,
- На их поползновения борьбы,
- Ты поразил меня меж двух грудей
- И бросил на колени для мольбы.
Вновь и вновь перечитывая строки, я неуверенным шагом добрел до ближайшей скамейки. Что это, если не признание в любви? Содержимое свертка, впрочем, пошатнуло мою уверенность: внутри пергамента оказалась горсть фундука. Это очередной «сладкий приз»?..
В кармане брюк завибрировал телефон – звонил «Олег Алексеевич». Сделав в уме заметку переименовать контакт, я надел наушники и нажал на значок «ответить».
– Тебе понравились строки?
Каждый раз, когда я слышал этот голос, меня утягивало в блаженную пустоту. Мягкий и обволакивающий, словно пуховое одеяло зябкой осенью, будоражащий и горячащий, как после глотка крепкого алкоголя. Сразу хотелось творить… но непременно рядом с его обладательницей. Наверное, именно такими голосами сирены заманивали моряков на скалы.
– Ты упомянула груди… – неторопливо начал я. – Мне ждать пикантных фото?
– Боже… – выдохнула «Анна Керн» в микрофон. Она сделала паузу, и я почти увидел девичью улыбку, возникшую у нее на лице. – Что-то еще – кроме слов о моей груди – тебя зацепило?
Говорила она всегда немного торопливо, при этом четко выговаривая каждое слово.
– Дай подумать… – Я изо всех сил сжал фундук в кулаке – скорлупа не поддалась. – Еще ты опустилась на колени…
– Лишь для мольбы!
– Ты верующая?
– Пожалуй… нет, – неуверенно ответила Анна.