Читать книгу Покаяние у Райских Врат онлайн

Нет, ни о них сейчас речь. А о тех волшебных плодах виденных мною всего раз в жизни.

Однажды, по турпутёвке, я побывал в Тунисе. В этой Африканской стране, мне довелось отмечать Новый год, с одной из кандидаток на руку и сердце. Мы бродили по городу и оказались в Медине на базаре в старом древнем городке Сусс, основанном более двух с половиной тысяч лет назад. В 1988 году Медина Сусса внесена в список памятников Всемирного наследия ЮНЕСКО. Старый рынок Сук Аль Ахад приютился на «пятачке» среди аккуратных беленьких домиков старого города. Чтобы попасть туда, вам нужно пройти по колоритной улочке Rue el Aqhalba мимо Большой мечети в сторону западной части Медины. Слева находится улица Rue d”Angleterre, ведущая на юг – к началу рыночного района. Тут я впервые и увидел это чудо. Плоды, вдвое превосходили те, к которым мы привыкли у нас на рынке. Они висели гроздьями как виноград над лавками продавцов. Были они тонкие и длинные, как пальцы скрипача и с очень тонкой кожицей. Лучи солнца, попадая на них, пронзали их насквозь, и они становились прозрачными! Мякоть финика приобретала тёплый светящийся карамельный оттенок, который может создать только живая природа. Косточка высвечивалась внутри плода в мельчайших деталях, как зрачок глаза! Вот такие, согретые теплом солнца внутри, светящиеся карамельные глаза были у этой девочки. На незнакомке была бежевая меховая замшевая курточка, коричневая водолазка, вельветовые слегка расклешённые светло коричневые джинсы и тупоносые, как тогда было модно, на небольшой платформе осенние коричневые туфли. Во всём чувствовался стиль, шик и мода. Она была высока и стройна. Но что больше всего меня поразило, так это абсолютное, фотографическое сходство с Анастасией Вертинской. Я превратился в «соляной столб», окаменел, замер и только моргал своими ресницами-хлопушками, да тёр глаза кулачищами, пытаясь отогнать наваждение. Я был почти уверен, что это Ассоль, из фильма «Алые паруса», по роману Александра Грина, каким-то образом проникла сюда. Пока я проделывал все эти манипуляции с глазами, объект тряхнул густыми каштановыми волосами, собранными на затылке в конский хвост и зыркнув на меня ещё разок, золотисто – финиковым взглядом, незаметно перебрался во второй ряд колонны за спины подруг. Сарафанное радио уже успело ей сообщить, что я за типчик, которого в наручниках, забирал городской отдел КГБ непосредственно из кабинета, Мирошника Евгения Ефимовича, ректора нашего ВУЗа. И как же ему «заразе», драчуну и возмутителю спокойствия всех девчонок института удалось выпутаться из этой истории? Но об этом после. А сейчас меня окликнули из нашей колонны. Валерка Садовников, уже почал бутылку какой-то красной бормотухи, и теперь меня ждала моя «доля». Оказывается это я, из-за самовлюблённости, несерьёзности и прочего наплевательства не знал, ЧТО это за студенточка такая есть в закромах нашего Храма науки. А весь ВУЗ знал! Это Елена Журова, студентка первого курса энергофака и папа у неё всего-навсего первый секретарь Павлодарского обкома Компартии Казахстана. Хозяин области и города. Так, что парниша, тебе не покатит – подумал я. Во первых, мои дорогие, в данном случае – это только женитьба. А это не входило в мои планы на данном отрезке моего исторического пути. Во вторых: с моей репутацией это уже из фокусов Эмиля Кио. Отпадает. Я выпил красненькой бормотушки. Тут же нарисовался оптимизм. – Нет таких крепостей, которые невозможно взять или штурмом или осадой. Карамельные глаза запали, впаялись, вклеились в мою душу. Я дошёл до такого абсурда, что решил, что финикийцы получили своё название именно из-за особого цвета их глаз. С того самого дня, с той самой минуты я потерял покой и сон. Я Сова. Раньше двух ночи не засыпал. Теперь сон исчез совсем, его украли карамельные глаза. С этой ночи я стал крутиться до рассвета, на своей панцирной одноместной койке, то заворачивая её, в тугой морской узел, то возвращая в исходное положение. Но наше с ней Время ещё не пришло. Ещё не был виден даже его горизонт. Мне оставалось два месяца до диплома, который как крокодил, заглатывал, почти не прожёвывая, всё моё время. Диплом я защитил. Но меня тут – же скосил туберкулёз. Эскулапы отмерили три месяца жизни. И, Баста. Но я не сдался. Почти три года лечения: сначала в Павлодарском городском тубдиспансере, затем в санатории в Крыму, вернули меня к жизни. Я выжил. Об этом я подробно писал в своей первой книге «Фрактал. Осколки». Все эти годы, как на большом цветном экране, эти финиковые глаза стояли передо мной. Они звали, манили и я ими грезил. Наверное, они мне дали, какой – то шанс на выздоровление, какую-то поддержку. Все остальные амурные дела пошли прахом в то время. Хотя я и пытался забыть эти карамельные глаза, а заодно и её. Это как у Владимира Высоцкого: «Куда мне до неё, она была в Париже…». Но время не остановить. Его шестерёнки вращались, выполняя свою работу. Когда я, через три года, вернулся в родные пенаты после лечения, то новости меня сбили с ног. Её отца перевели в Москву. Теперь он заместитель министра авиационной промышленности СССР. Лена перевелась доучиваться в МЭИ. Финал пьесы. Занавес закрывается. Труппа на поклоны не вышла ввиду её отсутствия.