Читать книгу Шкура онлайн

– Парней так много холосты-ых! (ик)

– А я люблю жена-атого-о!

– Чудна́я какая-то? – нахмурился Панкрат и спрыгнул с крыльца.

Марфу изрядно качало во все стороны. Она широко улыбалась и еле переставляла ноги.

– Пьяная, что ли? – удивился Панкрат и поспешил завести жену домой, чтобы никто из соседей ее не услышал.

Глава 23

Марфа начала смеяться, как сумасшедшая, когда муж подхватил ее под руки. Полотенце упало на землю, и Панкрат увидел красные пятна на нем. Сообразив, что к чему, он сжал челюсти так сильно, что в ушах захрустело, и поволок бесстыдницу в хату.

– Чего это она? – подумала Галина, услышав дикий хохот. Выглянув из спальни, она оторопела.

Марфа машет руками, Панкрат тащит ее, а по полу тянется кровавый след.

– Божечки, – приложив ладонь ко рту, девушка вытаращилась на ребятишек, которые носятся вокруг свекров, как угорелые.

Схватив тряпку, Галя вытерла красные дорожки и загнала детей в комнату.

– Ложись, пьянь подзаборная! – Панкрат пытался уложить жену в постель, а та вырывалась и ржала, как необузданная лошадь. – Ляг, я сказал!

Лицо Панкрата краснело от злости и напряжения. Он прижимал Марфу к матрасу, больно стиснув зубы, и сверлил ее испепеляющим взглядом. Глафира, уставившись на странную картину, не верила своим глазам. Зрение уже плохое, но рассмотреть, что происходит, удалось. Вот Марфа, хохочущая на всю округу, пытается выскользнуть из крепких рук Панкрата, и вот Панкрат, давящий на нее всем телом и сопящий, как старый пес после длительной гонки.

– Забыли, что ли, обо мне? – рявкнула старушка, повернувшись на другой бок. – Совести у вас нет. Детей полный дом, а они тут любезничать вздумали.

Мама своим неоднозначным намеком смогла привести Панкрата в чувства. Он резко отпустил жену и выпрямился.

– В наше время на сеновалах прятались, а тут, как погляжу, уже невмоготу? – бубнила женщина, накрываясь с головой одеялом.

– Мама? – растерялся Панкрат. – У тебя и руки на месте и язык не отсох?

Надо же! Столько времени ее с ложки кормили, мыли, переодевали, а тут она вон, как разговорилась. Глафира скрутилась калачиком. И кто за язык тянул? Угораздило же выдать себя с потрохами.